Неточные совпадения
— Не замедлю-с, — повторил Тулузов и действительно не замедлил: через два же дня он лично привез объяснение частному приставу, а вместе с этим Савелий Власьев привел и приисканных им трех свидетелей, которые действительно оказались все людьми пожилыми и по платью своему имели довольно приличный вид, но физиономии у всех были весьма странные: старейший из них, видимо, бывший чиновник, так как на груди его красовалась пряжка за тридцатипятилетнюю беспорочную службу, отличался необыкновенно загорелым, сморщенным и лупившимся лицом; происходило это, вероятно, оттого, что он целые дни стоял у Иверских
ворот в ожидании клиентов, с которыми и проделывал
маленькие делишки; другой, более молодой и, вероятно, очень опытный в даче всякого рода свидетельских показаний, держал себя с некоторым апломбом; но жалчее обоих своих товарищей был по своей наружности отставной поручик.
Неточные совпадения
— Не правда ли, славный
малый? — сказал Облонский, когда Весловский ушел и мужик за ним затворил
ворота.
В середине рассказа старика об его знакомстве с Свияжским
ворота опять заскрипели, и на двор въехали работники с поля с сохами и боронами. Запряженные в сохи и бороны лошади были сытые и крупные. Работники, очевидно, были семейные: двое были молодые, в ситцевых рубахах и картузах; другие двое были наемные, в посконных рубахах, — один старик, другой молодой
малый. Отойдя от крыльца, старик подошел к лошадям и принялся распрягать.
Из брички вылезла девка, с платком на голове, в телогрейке, и хватила обоими кулаками в
ворота так сильно, хоть бы и мужчине (
малый в куртке из пеструшки [Пеструшка — домотканая пестрая ткань.] был уже потом стащен за ноги, ибо спал мертвецки).
На другой стороне, почти к боковым
воротам, стоял другой полковник, небольшой человек, весь высохший; но
малые зоркие очи глядели живо из-под густо наросших бровей, и оборачивался он скоро на все стороны, указывая бойко тонкою, сухою рукою своею, раздавая приказанья, видно было, что, несмотря на
малое тело свое, знал он хорошо ратную науку.
Осенью, на пятнадцатом году жизни, Артур Грэй тайно покинул дом и проник за золотые
ворота моря. Вскорости из порта Дубельт вышла в Марсель шкуна «Ансельм», увозя юнгу с
маленькими руками и внешностью переодетой девочки. Этот юнга был Грэй, обладатель изящного саквояжа, тонких, как перчатка, лакированных сапожков и батистового белья с вытканными коронами.