Неточные совпадения
Добрый властитель Москвы по поводу таких толков имел наконец серьезное объяснение с обер-полицеймейстером; причем оказалось, что обер-полицеймейстер совершенно не знал ничего этого и, возвратясь от генерал-губернатора, вызвал к себе полицеймейстера, в районе которого случилось это событие, но тот также ничего не ведал, и в
конце концов обнаружилось, что все это устроил без всякого предписания со стороны начальства толстенький частный
пристав, которому обер-полицеймейстер за сию проделку предложил подать в отставку; но важеватый друг актеров, однако, вывернулся: он как-то долез до генерал-губернатора, встал перед ним на колени, расплакался и повторял только: «Ваше сиятельство!
Но мало того, что он будет утверждать это, он станет упрекать действительность в бесчеловечии, начнет дразниться своим открытием, будет без
конца приставать с ним и оттачивать об него свое гражданское мужество.
Неточные совпадения
Неслыханная деятельность вдруг закипела во всех
концах города: частные
пристава поскакали, квартальные поскакали, заседатели поскакали, будочники позабыли, что значит путем поесть, и с тех пор приобрели пагубную привычку хватать куски на лету.
Сначала Беневоленский сердился и даже называл речи Распоповой"дурьими", но так как Марфа Терентьевна не унималась, а все больше и больше
приставала к градоначальнику: вынь да положь Бонапарта, то под
конец он изнемог. Он понял, что не исполнить требование"дурьей породы"невозможно, и мало-помалу пришел даже к тому, что не находил в нем ничего предосудительного.
Где прежде финский рыболов, // Печальный пасынок природы, // Один у низких берегов // Бросал в неведомые воды // Свой ветхий невод, ныне там // По оживленным берегам // Громады стройные теснятся // Дворцов и башен; корабли // Толпой со всех
концов земли // К богатым
пристаням стремятся;
От тяжести акулы и от усилий ее освободиться железный крюк начал понемногу разгибаться, веревка затрещала. Еще одно усилие со стороны акулы — веревка не выдержала бы, и акула унесла бы в море крюк, часть веревки и растерзанную челюсть. «Держи! держи! ташши скорее!» — раздавалось между тем у нас над головой. «Нет, постой ташшить! — кричали другие, — оборвется; давай
конец!» (
Конец — веревка, которую бросают с судна шлюпкам, когда
пристают и в других подобных случаях.)
Дотянув до
конца острова, они сели опять и переправились, уж не помню через который, узенький проток и
пристали к берегу, прямо к деревянной лесенке.