Неточные совпадения
Двадцатого декабря было рождение Еспера Иваныча. Вихров поехал его поздравить и нарочно выбрал этот
день, так как наверное знал, что там непременно будет Мари, уже возвратившаяся опять из Малороссии с мужем
в Москву. Павлу уже не тяжело было встретиться с нею: самолюбие его не было уязвляемо ее равнодушием; его любила теперь другая, гораздо лучшая, чем она, женщина. Ему, напротив, приятно даже было
показать себя Мари и посмотреть, как она добродетельничает.
После ужина горничная,
в самом
деле, ему
показала другую комнату, отведенную для него, но он
в ней очень недолго пробыл и отправился
в чайную. Клеопатра Петровна сидела уже там и молча ему указала на место подле
себя.
Мужики потом рассказали ему, что опекун
в ту же ночь, как Вихров уехал от него, созывал их всех к
себе, приказывал им, чтобы они ничего против него не
показывали, требовал от них оброки, и когда они сказали ему, что до решения
дела они оброка ему не дадут, он грозился их пересечь и велел было уж своим людям дворовым розги принести, но они не дались ему и ушли.
Неточные совпадения
Решив остановиться
дня на два
в Москве, чтоб
показать себя Лидии, он мысленно пошутил:
Четырех
дней было достаточно для того, чтоб Самгин почувствовал
себя между матерью и Варавкой
в невыносимом положении человека, которому двое людей навязчиво
показывают, как им тяжело жить. Варавка, озлобленно ругая купцов, чиновников, рабочих, со вкусом выговаривал неприличные слова, как будто забывая о присутствии Веры Петровны, она всячески
показывала, что Варавка «ужасно» удивляет ее, совершенно непонятен ей, она относилась к нему, как бабушка к Настоящему Старику — деду Акиму.
— И зовете меня на помощь; думал, что пришла пора медведю «сослужить службу», и чуть было не оказал вам
в самом
деле «медвежьей услуги», — добавил он, вынимая из кармана и
показывая ей обломок бича. — От этого я позволил
себе сделать вам дерзкий вопрос об имени… Простите меня, ради Бога, и скажите и остальное: зачем вы открыли мне это?
Губернатор ласково хлопнул рукой по его ладони и повел к
себе,
показал экипаж, удобный и покойный, — сказал, что и кухня поедет за ним, и карты захватит. «
В пикет будем сражаться, — прибавил он, — и мне веселее ехать, чем с одним секретарем, которому много будет
дела».
Я заметил очень хорошо, что
в нем боролись два чувства, он понял всю несправедливость
дела, но считал обязанностью директора оправдать действие правительства; при этом он не хотел передо мной
показать себя варваром, да и не забывал вражду, которая постоянно царствовала между министерством и тайной полицией.