Неточные совпадения
— Она
могла бы и не играть, — говорил Павел (у него голос даже перехватывало
от волнения), —
от нее для балета нужен только ритм — такт. Достаточно барабана одного, который бы выбивал такт, и балет
мог бы идти.
— Послушай, Макар Григорьев, я не
могу от тебя этого принять, — начал Павел прерывающимся
от волнения голосом. — Чтобы я на свое… как, быть
может, ты справедливо выразился… баловство стал у тебя деньги, кровным трудом нажитые, брать, — этого я не
могу себе позволить.
— Об общине я равнодушно слышать не
могу, — заговорил он прерывающимся
от волнения голосом и, видимо, употребляя над собой все усилия, чтобы не сказать чего-нибудь резкого, — эту общину выдумали в Петербурге и навязали ее народу; он ее не любит, тяготится ею, потому что, очень естественно, всякий человек желает иметь прочную собственность и отвечать только за себя!
Аркадий Иванович на цыпочках подошел к кровати и уселся; потом вдруг хотел было встать, но потом опять принужден был сесть, впомнив, что помешать может, хотя и сидеть не
мог от волнения: видно было, что его совсем перевернуло известие, и первый восторг еще не успел выкипеть в нем. Он взглянул на Шумкова, тот взглянул на него, улыбнулся, погрозил ему пальцем и потом, страшно нахмурив брови (как будто в этом заключалась вся сила и весь успех работы), уставился глазами в бумаги.
Неточные совпадения
Графиня Лидия Ивановна долго не
могла сесть, чтобы прочесть письмо. У ней
от волнения сделался припадок одышки, которой она была подвержена. Когда она успокоилась, она прочла следующее французское письмо.
Они прошли молча несколько шагов. Варенька видела, что он хотел говорить; она догадывалась о чем и замирала
от волнения радости и страха. Они отошли так далеко, что никто уже не
мог бы слышать их, но он всё еще не начинал говорить. Вареньке лучше было молчать. После молчания можно было легче сказать то, что они хотели сказать, чем после слов о грибах; но против своей воли, как будто нечаянно, Варенька сказала:
Уже несколько дней графиня Лидия Ивановна находилась в сильнейшем
волнении. Она узнала, что Анна с Вронским в Петербурге. Надо было спасти Алексея Александровича
от свидания с нею, надо было спасти его даже
от мучительного знания того, что эта ужасная женщина находится в одном городе с ним и что он каждую минуту
может встретить ее.
Она краснела
от волнения, когда он входил в комнату, она не
могла удержать улыбку восторга, когда он говорил ей приятное.
Он хотел что-то сказать, но не
мог выговорить
от волнения и притворился, что откашливается.