Неточные совпадения
Параша. Ну, что ж: один раз умирать-то. По крайности мне будет плакать об чем.
Настоящее у меня горе-то будет, самое святое. А ты подумай, ежели ты не будешь проситься на стражение и переведут тебя в гарнизон: начнешь ты баловаться… воровать по огородам… что тогда за жизнь моя будет? Самая последняя.
Горем назвать нельзя, а и счастья-то не бывало, — так, подлость одна. Изомрет тогда мое сердце, на тебя глядя.
«Я еще не опомнился от первого удара, — писал Грановский вскоре после кончины Станкевича, —
настоящее горе еще не трогало меня: боюсь его впереди. Теперь все еще не верю в возможность потери — только иногда сжимается сердце. Он унес с собой что-то необходимое для моей жизни. Никому на свете не был я так много обязан. Его влияние на нас было бесконечно и благотворно».
— А кто же их утешит, этих старушек? — просто ответил о. Сергей. — Ведь у них никого не осталось, решительно никого и ничего, кроме церкви… Молодые, сильные и счастливые люди поэтому и забывают церковь, что увлекаются жизнью и ее радостями, а когда придет
настоящее горе, тяжелые утраты и вообще испытания, тогда и они вернутся к церкви.
Неточные совпадения
Полагают, что Боголепов в пьяном виде курил трубку и заронил искру в сенную труху, но так как он сам при этом случае
сгорел, то догадка эта
настоящим образом в известность не приведена.
Стремительность же вперед была такова, что при каждом движении обозначались из-под платья формы колен и верхней части ноги, и невольно представлялся вопрос о том, где сзади, в этой подстроенной колеблющейся
горе, действительно кончается ее
настоящее, маленькое и стройное, столь обнаженное сверху и столь спрятанное сзади и внизу тело.
— Послушай, Казбич, — говорил, ласкаясь к нему, Азамат, — ты добрый человек, ты храбрый джигит, а мой отец боится русских и не пускает меня в
горы; отдай мне свою лошадь, и я сделаю все, что ты хочешь, украду для тебя у отца лучшую его винтовку или шашку, что только пожелаешь, — а шашка его
настоящая гурда [Гурда — сорт стали, название лучших кавказских клинков.] приложи лезвием к руке, сама в тело вопьется; а кольчуга — такая, как твоя, нипочем.
Он понял, что чувства эти действительно как бы составляли
настоящую и уже давнишнюю, может быть, тайну ее, может быть, еще с самого отрочества, еще в семье, подле несчастного отца и сумасшедшей от
горя мачехи, среди голодных детей, безобразных криков и попреков.
Она одевала излияние сердца в те краски, какими
горело ее воображение в
настоящий момент, и веровала, что они верны природе, и спешила в невинном и бессознательном кокетстве явиться в прекрасном уборе перед глазами своего друга.