Неточные совпадения
Вот в одно прекрасное утро я
говорю вам: «
Папаша, я чувствую потребность помолиться; отпусти меня денька на три на богомолье!» Вы, разумеется, сначала заупрямитесь; я покоряюсь вам безропотно.
Глафира. Но вот однажды, когда ваша нежность уж не знает пределов, я
говорю вам со слезами: «Милый
папаша, мне стыдно своих родных, своих знакомых, мне стыдно людям в глаза глядеть. Я должна прятаться от всех, заживо похоронить себя, а я еще молода, мне жить хочется…»
Наконец я
говорю вам: «Милый
папаша, ты любишь холостую жизнь, ты не можешь жить иначе, — сделаем вот что!
Глафира. Оттопырится нижняя губка, явится повелительный тон, величественный жест. Как мила и нежна я буду с посторонними и как строга с вами. Как счастливы вы будете, когда дождетесь от меня милостивого слова. Уж не буду я суетиться и бегать для вас, и не будете вы
папашей, а просто Мишель… (
Говорит лениво.) «Мишель, сбегай, я забыла в саду на скамейке мой платок!» И вы побежите. Это вот один способ заставить жениться; он хотя старый, но верный; а то есть еще и другие.
Начните с родителей. Папаша желает, чтоб Сережа шел по гражданской части, мамаша настаивает, чтоб он был офицером.
Папаша говорит, что назначение человека — творить суд и расправу. Мамаша утверждает, что есть назначение еще более высокое — защищать отечество против врагов.
— Черт возьми, да мне вовсе не интересен теоретический разговор! Все любящие
папаши говорят то же самое! Меня все время интересует лишь сам Владимир Николаевич, о котором я раньше имел совершенно другое представление.
Неточные совпадения
Папаша был статский полковник и уже почти губернатор; ему только оставался всего один какой-нибудь шаг, так что все к нему ездили и
говорили: «Мы вас уж так и считаем, Иван Михайлыч, за нашего губернатора».
— Дай же отряхнуться,
папаша, —
говорил несколько сиплым от дороги, но звонким юношеским голосом Аркадий, весело отвечая на отцовские ласки, — я тебя всего запачкаю.
Папашу оставляли в покое, занимались музыкой, играли, пели — даже не брали гулять, потому что (я
говорю тебе это по секрету, и весь Петербург не иначе, как на ухо, повторяет этот секрет), когда карета твоей кузины являлась на островах, являлся тогда и Милари, верхом или в коляске, и ехал подле кареты.
— Ну, я не знаю,
папаши нет. Да зайдите, пожалуйста, — опять позвала она его из маленькой передней. — А то обратитесь к помощнику, он теперь в конторе, с ним
поговорите. Ваша как фамилия?
Вот и вышла тогда первая моя штука: встречаю я Агафью Ивановну, с которой всегда дружбу хранил, и
говорю: «А ведь у
папаши казенных-то денег четырех тысяч пятисот рублей нет».