Неточные совпадения
Кто знал его, забыть не может,
Тоска по нем язвит и гложет,
И часто мысль туда летит,
Где гордый мученик зарыт.
Пустыня
белая; над гробом
Неталый снег лежит
сугробом,
То солнце тусклое блестит,
То туча черная висит,
Встают смерчи, ревут бураны,
Седые стелются туманы,
Восходит день, ложится тьма,
Вороны каркают — и злятся,
Что до костей его добраться
Мешает вечная зима.
Кончился студеный январь, прошел густоснежный февраль, наворотивший круглые
белые сугробы на все московские улицы. Медленно тянется март, и уже висят по утрам на карнизах, на желобах и на железных картузах зданий остроконечные сосульки, сверкающие на солнце, как стразы горного хрусталя, радужными огоньками.
Девочка смотрела на звездное небо, на
белые сугробы и шла все тише и тише. Силы оставляли ее. Озноб делался сильнее. Мысли вязались с трудом в утомленной головке Таси. Странная ломота охватывала все тело.
Неточные совпадения
На дворе была уже весна: снег быстро таял. Из
белого он сделался грязным, точно его посыпали сажей. В
сугробах в направлении солнечных лучей появились тонкие ледяные перегородки; днем они рушились, а за ночь опять замерзали. По канавам бежала вода. Она весело журчала и словно каждой сухой былинке торопилась сообщить радостную весть о том, что она проснулась и теперь позаботится оживить природу.
Непогода совсем почти стихла. Вековые ели и кедры утратили свой
белый наряд, зато на земле во многих местах намело большие
сугробы. По ним скользили солнечные лучи, и от этого в лесу было светло по-праздничному.
На следующий день метель стихла, над наметанными за ночь,
сугробами ярко светило солнце, с крыш и ветвей срывались
белые комочки снега… Мы решили, что наверное собаки вчера испугались забежавшего из лесу волка.
Александров и сам не знал, какие слова он скажет, но шел вперед. В это время ущербленный и точно заспанный месяц продрался и выкатился сквозь тяжелые громоздкие облака, осветив их
сугробы грязно-белым и густо-фиолетовым светом. В десяти шагах перед собою Александров смутно увидел в тумане неестественно длинную и худую фигуру Покорни, который, вместо того чтобы дожидаться, пятился назад и говорил преувеличенно громко и торопливо:
Играли на полях певучие вьюги, осеняя холмы
белыми крыльями, щедро кутая городок в пышные
сугробы снега, выли по ночам голодные, озябшие волки, и, отвечая им, злобно лаяли трусоватые окуровские собаки.