День был ясен и свеж; северный ветер гнал отрывистые тучки по голубым сводам неба, и вершины
лесов шумели, подобно водопаду, качаясь взад и вперед.
И только изредка, большею частью в ночь, когда невидимый
лес шумел от ветра, с кем-нибудь из больных делался припадок острой тоски, и он начинал кричать.
Неточные совпадения
Гонимы вешними лучами, // С окрестных гор уже снега // Сбежали мутными ручьями // На потопленные луга. // Улыбкой ясною природа // Сквозь сон встречает утро года; // Синея блещут небеса. // Еще прозрачные
леса // Как будто пухом зеленеют. // Пчела за данью полевой // Летит из кельи восковой. // Долины сохнут и пестреют; // Стада
шумят, и соловей // Уж пел в безмолвии ночей.
На берегу пустынных волн // Стоял он, дум великих полн, // И вдаль глядел. Пред ним широко // Река неслася; бедный челн // По ней стремился одиноко. // По мшистым, топким берегам // Чернели избы здесь и там, // Приют убогого чухонца; // И
лес, неведомый лучам // В тумане спрятанного солнца, // Кругом
шумел.
Было душно, жарко; из
леса глухо
шумел теплый ветер; небо заволакивало тяжелыми облаками. Становилось все темнее и темнее.
Но прежде надо зайти на Батан, дать знать шкуне, чтоб она не ждала фрегата там, а шла бы далее, к северу. Мы все лавировали к Батану; ветер воет во всю мочь, так что я у себя не мог спать: затворишься — душно, отворишь вполовину дверь —
шумит как в
лесу.
До вечера: как не до вечера! Только на третий день после того вечера мог я взяться за перо. Теперь вижу, что адмирал был прав, зачеркнув в одной бумаге, в которой предписывалось шкуне соединиться с фрегатом, слово «непременно». «На море непременно не бывает», — сказал он. «На парусных судах», — подумал я. Фрегат рылся носом в волнах и ложился попеременно на тот и другой бок. Ветер
шумел, как в
лесу, и только теперь смолкает.