Неточные совпадения
Слетелися семь филинов,
Любуются побоищем
С семи
больших дерев,
Хохочут, полуночники!
«Пусти на волю птенчика!
За птенчика за малого
Я выкуп дам
большой».
Коли вы
больше спросите,
И раз и два — исполнится
По вашему желанию,
А в третий быть беде!»
И улетела пеночка
С своим родимым птенчиком,
А мужики гуськом
К дороге потянулися
Искать столба тридцатого.
С утра встречались странникам
Все
больше люди малые:
Свой брат крестьянин-лапотник,
Мастеровые, нищие,
Солдаты, ямщики.
У нищих, у солдатиков
Не спрашивали странники,
Как им — легко ли, трудно ли
Живется на Руси?
Солдаты шилом бреются,
Солдаты дымом греются —
Какое счастье тут?..
Есть грязная гостиница,
Украшенная вывеской
(С
большим носатым чайником
Поднос в руках подносчика,
И маленькими чашками,
Как гусыня гусятами,
Тот чайник окружен),
Есть лавки постоянные
Вподобие уездного
Гостиного двора…
Попасть на доку надобно,
А толстого да грозного
Я всякому всучу…
Давай
больших, осанистых,
Грудь с гору, глаз навыкате,
Да чтобы
больше звезд!
«Худа ты стала, Дарьюшка!»
— Не веретенце, друг!
Вот то, чем
больше вертится,
Пузатее становится,
А я как день-деньской…
Крестьяне наши трезвые,
Поглядывая, слушая,
Идут своим путем.
Средь самой средь дороженьки
Какой-то парень тихонький
Большую яму выкопал.
«Что делаешь ты тут?»
— А хороню я матушку! —
«Дурак! какая матушка!
Гляди: поддевку новую
Ты в землю закопал!
Иди скорей да хрюкалом
В канаву ляг, воды испей!
Авось, соскочит дурь...
Пьем много мы по времени,
А
больше мы работаем.
Нас пьяных много видится,
А
больше трезвых нас.
По деревням ты хаживал?
Возьмем ведерко с водкою...
Русь-матушка! царь-батюшка!»
И
больше ничего!
Да, был я строг по времени,
А впрочем,
больше ласкою
Я привлекал сердца.
Красива; волос с проседью,
Глаза
большие, строгие,
Ресницы богатейшие,
Сурова и смугла.
Свекру-батюшке
Поклонилася:
Свекор-батюшка,
Отними меня
От лиха мужа,
Змея лютого!
Свекор-батюшка
Велит
больше бить,
Велит кровь пролить…
Свекровь-матушке
Поклонилася:
Свекровь-матушка,
Отними меня
От лиха мужа,
Змея лютого!
Свекровь-матушка
Велит
больше бить,
Велит кровь пролить…
Питался
больше рыбою;
Сидит на речке с удочкой
Да сам себя то по носу,
То по лбу — бац да бац!
Управившись с ребятами,
В
большой избе под шубою
На печку я легла.
Молиться в ночь морозную
Под звездным небом Божиим
Люблю я с той поры.
Беда пристигнет — вспомните
И женам посоветуйте:
Усердней не помолишься
Нигде и никогда.
Чем
больше я молилася,
Тем легче становилося,
И силы прибавлялося,
Чем чаще я касалася
До белой, снежной скатерти
Горящей головой…
Минув деревню бедную,
Безграмотной губернии,
Старо-Вахлацкой волости,
Большие Вахлаки,
Пришли на Волгу странники…
Под стогом лег старинушка
И —
больше ни словца!
Разломило спину,
А квашня не ждет!
Баба Катерину
Вспомнила — ревет:
В дворне
больше году
Дочка… нет родной!
Славно жить народу
На Руси святой!
«У нас была оказия, —
Сказал детина с черными
Большими бакенбардами, —
Так нет ее чудней».
Зиму и лето вдвоем коротали,
В карточки
больше играли они,
Скуку рассеять к сестрице езжали
Верст за двенадцать в хорошие дни.
Пускай народу ведомо,
Что целые селения
На попрошайство осенью,
Как на доходный промысел,
Идут: в народной совести
Уставилось решение,
Что
больше тут злосчастия,
Чем лжи, — им подают.
Ковригу съем
Гора горой,
Ватрушку съем
Со стол
большой!
Григорий шел задумчиво
Сперва
большой дорогою
(Старинная: с высокими
Курчавыми березами,
Прямая, как стрела).
Ему то было весело,
То грустно. Возбужденная
Вахлацкою пирушкою,
В нем сильно мысль работала
И в песне излилась...
Неточные совпадения
Осип. Да что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть и
большая честь вам, да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь вас, право, за кого-то другого приняли… И батюшка будет гневаться, что так замешкались. Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь дали.
Ляпкин-Тяпкин, судья, человек, прочитавший пять или шесть книг, и потому несколько вольнодумен. Охотник
большой на догадки, и потому каждому слову своему дает вес. Представляющий его должен всегда сохранять в лице своем значительную мину. Говорит басом с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом — как старинные часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют.
Хлестаков. Черт его знает, что такое, только не жаркое. Это топор, зажаренный вместо говядины. (Ест.)Мошенники, канальи, чем они кормят! И челюсти заболят, если съешь один такой кусок. (Ковыряет пальцем в зубах.)Подлецы! Совершенно как деревянная кора, ничем вытащить нельзя; и зубы почернеют после этих блюд. Мошенники! (Вытирает рот салфеткой.)
Больше ничего нет?
Городничий. Я бы дерзнул… У меня в доме есть прекрасная для вас комната, светлая, покойная… Но нет, чувствую сам, это уж слишком
большая честь… Не рассердитесь — ей-богу, от простоты души предложил.