Неточные совпадения
Что касается до печатных сочинений о
расколе, составленных светскими членами православной
церкви, то их немного.
Такое мнение, признанное теперь и
церковью и правительством за ошибочное, было оскорбительно для
церкви, которой не только какой-нибудь
раскол, но даже самые врата адовы, по слову Иисуса Христа, одолеть не могут.
Велась гласная и поэтому честная полемика между представителями
церкви и представителями
раскола.
Но Петр, объявив публично и торжественно государственными и своими личными неприятелями раскольников, вступив с ними в борьбу не как с противниками господствующей
церкви, но как с ревностными поборниками ненавистной ему старины, хотел смотреть
расколу прямо в глаза и в конце своего царствования употреблял все возможные для него способы и средства, чтобы наверное и как можно скорей узнать, с кем и с чем имеет он дело.
Полная гласность в деле правительственных противодействий
расколу продолжалась при ближайших преемниках Петровых. Когда, по доносу разбойника Караулова, открыта была в Москве хлыстовщина, неправильно названная тогда квакерскою ересью, Святейший синод издал, в 1734 году, указ о всех тайностях этой ереси, для всенародного объявления. Этот указ читали в
церквах, чтобы все знали о новой ереси. Так поступали и во всех подобных случаях.
Устава о предупреждении и пресечении преступлений (Св. зак., т. XIV): «раскольники не преследуются за мнения их о вере, но запрещается им совращать и склонять кого-либо в
раскол свой, под каким бы то ни было видом, чинить какие-либо дерзости против православной
церкви или против ее священнослужителей, и вообще уклоняться почему-либо от наблюдения общих правил благоустройства, законами определенных».
В посланиях Игнатия, митрополита сибирского, писанных в девяностых годах XVII века, уже видны указания на эти разномыслия [Он говорит: «Тогда воздвижися презельная буря на
церковь Божию, и начата мнози ереси быти и кийждо бяше от них (
раскол оучителей) своея нововымышленныя ереси начальник».
После Феофилакта Лопатинского первый составил такое распределение охтинский (что в С.-Петербурге) протоиерей Андрей Иванович Журавлев, который в молодости сам был в беспоповщинском
расколе, а после, по поручению князя Потемкина-Таврического, много трудился в увещании и обращении стародубских раскольников к
церкви.
Сюда относится весь беспоповщинский отдел русского
раскола, отвергающий священство и
церковь, хотя и не по принципу, а по факту.
— А — не кажется вам, что этот поп и его проклятая затея — ответ церкви вам, атеистам, и нам — чиновникам, — да, и нам! — за Толстого, за Победоносцева, за угнетение, за то, что церкви замкнули уста? Что за попом стоят епископы и эта проклятая демонстрация — первый, пробный шаг к
расколу церкви со светской властью. А?
Но столь же католически или внешне понимают кафоличность и те их антагонисты, которые считают
раскол церквей достаточным основанием прекратить искание догматической истины под предлогом, что вселенский собор теперь невозможен, а потому можно спать спокойно.
Католики отнюдь не неправы в том, что не считают остановившимся догматическое развитие из-за внешнего
раскола церквей, — иначе ведь надо было бы признать, что очень легко человеческими дрязгами и ссорами преградить путь действия Духа Святого на Церковь.
Неточные совпадения
— Надо. Отцы жертвовали на
церкви, дети — на революцию. Прыжок — головоломный, но… что же, брат, делать? Жизнь верхней корочки несъедобного каравая, именуемого Россией, можно озаглавить так: «История головоломных прыжков русской интеллигенции». Ведь это только господа патентованные историки обязаны специальностью своей доказывать, что существуют некие преемственность, последовательность и другие ведьмы, а — какая у нас преемственность? Прыгай,
коли не хочешь задохнуться.
— Знаю:
коли не о свадьбе, так известно о чем. Да не на таковских напал. Мы его в бараний рог согнем. В мешке в
церковь привезу, за виски вокруг налоя обведу, да еще рад будет. Ну, да нечего с тобой много говорить, и так лишнее наговорила: девушкам не следует этого знать, это материно дело. А девушка должна слушаться, она еще ничего не понимает. Так будешь с ним говорить, как я тебе велю?
— Вот тебе на! Прошлое, что ли, вспомнил! Так я, мой друг, давно уж все забыла. Ведь ты мой муж; чай, в
церкви обвенчаны… Был ты виноват передо мною, крепко виноват — это точно; но в последнее время, слава Богу, жили мы мирнехонько… Ни ты меня, ни я тебя… Не я ли тебе Овсецово заложить позволила… а? забыл? И вперед так будет.
Коли какая случится нужда — прикажу, и будет исполнено. Ну-ка, ну-ка, думай скорее!
— Как же! дам я ему у тетки родной в мундире ходить! — подхватила тетенька, — ужо по саду бегать будете, в земле вываляетесь — на что мундирчик похож будет! Вот я тебе кацавейку старую дам, и ходи в ней на здоровье! а в праздник к обедне,
коли захочешь, во всем парате в
церковь поедешь!
Раскол подорвал силы русской
церкви, умалил авторитет иерархии и сделал возможной и объяснимой церковную реформу Петра.