Неточные совпадения
— К нам, честные матери, милости просим, — молвил Петр Андреич Сушилин. — На хлебный караван на Софроновской пристани пожалуйте. В
третьей барже от нижнего края проживанье имеем. Всякий дорогу укажет, спросите только Сушилина. Не
оставьте своим посещеньем, сделайте милость.
Сделайте такое ваше одолжение — сейчас же бы заключили мы с вами условие:
третью долю наличными тут же вы бы с меня получили, другую, по вашему условию,
оставили бы до предбудущей ярманки, а
третью потерпите месяцев шесть — на ростовской бы с вами полный расчет учинил…
Неточные совпадения
— И будете вы платить мне дани многие, — продолжал князь, — у кого овца ярку принесет, овцу на меня отпиши, а ярку себе
оставь; у кого грош случится, тот разломи его начетверо: одну часть мне отдай, другую мне же,
третью опять мне, а четвертую себе
оставь. Когда же пойду на войну — и вы идите! А до прочего вам ни до чего дела нет!
Она при мне не смеет пускаться с Грушницким в сентиментальные прения и уже несколько раз отвечала на его выходки насмешливой улыбкой, но я всякий раз, как Грушницкий подходит к ней, принимаю смиренный вид и
оставляю их вдвоем; в первый раз была она этому рада или старалась показать; во второй — рассердилась на меня; в
третий — на Грушницкого.
После долгих слез состоялся между нами такого рода изустный контракт: первое, я никогда не
оставлю Марфу Петровну и всегда пребуду ее мужем; второе, без ее позволения не отлучусь никуда;
третье, постоянной любовницы не заведу никогда; четвертое, за это Марфа Петровна позволяет мне приглянуть иногда на сенных девушек, но не иначе как с ее секретного ведома; пятое, боже сохрани меня полюбить женщину из нашего сословия; шестое, если на случай, чего боже сохрани, меня посетит какая-нибудь страсть, большая и серьезная, то я должен открыться Марфе Петровне.
— Выпустили меня
третьего дня, и я все еще не в себе. На родину, — а где у меня родина, дураки! Через четыре дня должна ехать, а мне совершенно необходимо жить здесь. Будут хлопотать, чтоб меня
оставили в Москве, но…
Еще однообразнее всего этого лежит глубокая ночь две
трети суток над этими пустынями. Солнце поднимается невысоко, выглянет из-за гор, протечет часа три, не отрываясь от их вершин, и спрячется,
оставив после себя продолжительную огнистую зарю. Звезды в этом прозрачном небе блещут так же ярко, лучисто, как под другими, не столь суровыми небесами.