Долго раздумывал Чапурин, как бы властной рукой наложить молчанье на уста разбогатевшего Алексея, но, как ни
раскидывал умом, ничего придумать не мог.
Неточные совпадения
Посчитал, посчитал,
раскинул умом-разумом, видит — по́ставка будет с руки: расшива без дела, бурлаки недороги, паводок девять четвертей.
Долго Лохматый умом-разумом по миру
раскидывал, долго гадал, кто бы таков был лиходей, что его обездолил.
Раскину умом-разумом, разгадать не могу — откуда такая остуда в нем?..
Раскидывает Трифон Лохматый умом-разумом: «Отчего это Алексей до такой меры стал угоден спесивому, своеобычному Чапурину?» До сей поры у Трифона никаких дел с Патапом Максимычем не бывало, и видал-то его раз-другой мельком только издали, но от людей знал по наслуху, что хоть он и справедлив, до рабочих людей хоть и милостив, однако ж никого из них до близости с собой не допущает…
И от нечего делать
раскидывала Аркадия умом-разумом — сколько бы икры, сколько осетрины надо бы было прислать в обитель Марку Данилычу… И про вязигу думала, и про белужью тёшку, и про все передумала дорогой мать Аркадия.
Сначала Петр Васильич пошел и предупредил мать. Баушка Лукерья встрепенулась вся, но
раскинула умом и велела позвать Кожина в избу. Тот вошел такой убитый да смиренный, что ей вчуже сделалось его жаль. Он поздоровался, присел на лавку и заговорил, будто приехал в Фотьянку нанимать рабочих для заявки.
— Да как вам оказать… Конечно, на все воля божия, ни единый влас главы нашей не упадет без его воли, а все как
раскинешь умом… У Епинета Петровича еще летом делишко склеилось, а кабы до осени обождать — тогда, может, и другое что образовалось. На все воля божия…
Неточные совпадения
На лес, на путь-дороженьку // Глядел, молчал Пахом, // Глядел —
умом раскидывал // И молвил наконец:
— Вот ты, Лукерья, про каторгу раздумалась, — перебил ее Родион Потапыч, — а я вот про нынешние порядки соображаю… Этак как
раскинешь умом-то, так ровно даже ничего и не понимаешь. В
ум не возьмешь, что и к чему следует. Каторга была так каторга, солдатчина была так солдатчина, — одним словом, казенное время… А теперь-то что?.. Не то что других там судить, а у себя в дому, как гнилой зуб во рту… Дальше-то что будет?..
— А Кузьмич-то на што? — проговорила она,
раскинув своим бабьим
умом. — Ужо я ему поговорю… Он в меховом корпусе сейчас ходит, вот бы в самый раз туды Тараска определить. Сидел бы парнишка в тепле и одёжи никакой не нужно, и вся работа с масленкой около машины походить да паклей ржавчину обтереть… Говорю: в самый раз.
— Вот что, Никитич, родимый мой, скажу я тебе одно словечко, — перебил мальчика Самоварник. — Смотрю я на фабрику нашу, родимый мой, и
раскидываю своим
умом так: кто теперь Устюжанинову робить на ней будет, а? Тоже вот и медный рудник взять: вся Пеньковка расползется, как тараканы из лукошка.
Раскинули старики
умом и порешили переехать на казенную квартиру.