Неточные совпадения
— Ну, это еще посмотрим, разлучат ли тебя, нет ли с Алешкой, — молвила Фленушка. — Всех
проведем, всех одурачим,
свадьбу «уходом» сыграем. Надейся на меня да слушайся, все по хотенью нашему сбудется.
— Повенчавшись, придем да в ноги ему, — усмехнулась Настя. — Посерчает, поломается, да и смилуется… Старину вспомнит… Ведь сам он мамыньку-то «уходом»
свел, сам свадьбу-самокрутку играл…
Свадьбу играют,
заведет песню — седые старики вприсядку пойдут, на похоронах «плач
заведет» — каменный зарыдает…
— Никак, матушка, в свахи пошла? — засмеялся Самоквасов. — В каки идешь? В жениховы, в погуби-красу али в пуховые? [На больших, богатых
свадьбах бывают три свахи: «женихова» — которая сватает; «погуби-красу», она же «расчеши-косу», иначе «невестина» — что находится при невесте во время свадебных обрядов и расчесывает косу после венчания; «пуховая», или «постельная», — которая
отводит молодых на брачную постель, а поутру убирает ее.]
Неточные совпадения
— Ты знаешь, сколько дохода с Обломовки получаем? — спрашивал Обломов. — Слышишь, что староста пишет? доходу «тысящи яко две помене»! А тут дорогу надо строить, школы
заводить, в Обломовку ехать; там негде жить, дома еще нет… Какая же
свадьба? Что ты выдумал?
— Бабочка молодая, — говорили кругом, — а муж какой-то шалый да ротозей. Смотрит по верхам, а что под носом делается, не видит. Чем бы первое время после
свадьбы посидеть дома да в кругу близких повеселить молодую жену, а он в Москву ее повез, со студентами стал
сводить. Городят студенты промеж себя чепуху, а она сидит, глазами хлопает. Домой воротился, и дома опять чепуху понес. «Святая» да «чистая» — только и слов, а ей на эти слова плюнуть да растереть. Ну, натурально, молодка взбеленилась.
Бывали здесь богатые купеческие
свадьбы, когда около дома стояли чудные запряжки; бывали и небогатые, когда стояли вдоль бульвара кареты, вроде театральных, на клячах которых в обыкновенное время
возили актеров императорских театров на спектакли и репетиции. У этих карет иногда проваливалось дно, и ехавшие бежали по мостовой, вопя о спасении… Впрочем, это было безопасно, потому что заморенные лошади еле двигались… Такой случай в восьмидесятых годах был на Петровке и закончился полицейским протоколом.
Этот Шахма был известная степная продувная бестия; он любил
водить компанию с купцами и разным начальством. О его богатстве ходили невероятные слухи, потому что в один вечер Шахма иногда проигрывал по нескольку тысяч, которые платил с чисто восточным спокойствием. По наружности это был типичный жирный татарин, совсем без шеи, с заплывшими узкими глазами. В своей степи он делал большие дела, и купцы-степняки не могли обойти его власти. Он приехал на
свадьбу за триста верст.
Прежде она от него бегала, а теперь бросилась в его объятия, вышедши к нему вечером в сад: он
свозил ее на лодочке на уединенный островок, их подсмотрела Василиса Перегриновна, донесла Уланбековой, и та, пришедши в великий гнев, велит тотчас послать к Неглигентову (которого пред тем уже выгнала от себя за то, что он пришел к ней пьяный — и, следовательно, не выказал ей уважения) сказать ему, что
свадьба его с Надей должна быть как можно скорее…