Неточные совпадения
После кутьи в горницах родные и почетные гости чай пили, а на улицах всех обносили
вином, а непьющих баб, девок и подростков ренским потчевали. Только что сели за стол, плачеи стали под окнами дома… Устинья завела «поминальный плач», обращаясь от лица
матери к покойнице с зовом ее на погребальную тризну...
Хитры были, догадливы келейные
матери. В те самые дни, как народ справлял братчины, они завели по обителям годовые праздники. После торжественной службы стали угощать званых и незваных, гости охотно сходились праздновать на даровщину. То же пиво, то же
вино, та же брага сыченая, те же ватрушки, пироги и сочовки, и все даровое. Молёного барашка нет, а зато рыбы — ешь не хочу. А рыба такая, что серому люду не всегда удается и поглядеть на такую… Годы за годами — братчин по Керженцу не стало.
Патап Максимыч, зная, что будут на празднике Смолокуров, удельный голова и кум Иван Григорьич, захватил с собой по дороге не одну дюжину шампанского, но
мать Манефа отказала ему наотрез потчевать тем
вином гостей на трапезе.
Остановившись на верхней ступени, едва наклоняла голову величавая Манефа и приказала конюху Дементию поднести мужичкам «посошок» [Последняя заздравная чарка
вина на прощанье.] в путь-дорогу, а
мать Назарету послала на луг за околицей оделять баб, девок и ребятишек пряниками, орехами и другими сластями.
На Казанскую в Манефиной обители
матери и белицы часы отстояли и пошли в келарню за трапезу. Петр Степаныч тоже в келарню зашел и, подав Виринее сколько-то денег, попросил ее, чтоб всех обительских медом сыченым или ренским
вином «учредили» и чтоб приняли то за здравие раба Божия Прокофья.
Чуть не в ноги кланяются им
матери, Христом-Богом молят, денег сулят,
вином потчуют, скачите только, родимые, во все стороны, отбейте у неведомых воров Прасковью Патаповну.
— И вы, что же… теперь на дочери
вину матери ее вымещаете, даже если предположить, что та и согрешила перед мужем своим?..
Но Саня — не его дочь. Он давно помирился с тем, что его жена изменила ему. У него в столе лежат письма того „мусьяка“, очутившиеся в руках сестры Павлы, которая ему и доказала, что покойная жена не заслуживала памяти честной женщины. Он не мстит Сане за
вину матери, но и не любит ее, на что имеет полное право. Выдать ее поскорее замуж! Приданого тысяч десять… Родовых прав у нее никаких нет. Ее мать была бедная пепиньерка.
Неточные совпадения
— Намеднись, а когда именно — не упомню, — свидетельствовал Карапузов, — сидел я в кабаке и пил
вино, а неподалеку от меня сидел этот самый учитель и тоже пил
вино. И, выпивши он того
вина довольно, сказал:"Все мы, что человеки, что скоты, — все едино; все помрем и все к чертовой
матери пойдем!"
Потом тотчас больница (и это всегда у тех, которые у
матерей живут очень честных и тихонько от них пошаливают), ну а там… а там опять больница…
вино… кабаки… и еще больница… года через два-три — калека, итого житья ее девятнадцать аль восемнадцать лет от роду всего-с…
Клима он перестал замечать, так же, как раньше Клим не замечал его, а на
мать смотрел обиженно, как будто наказанный ею без
вины.
В сущности ни Харитина, ни
мать не могли уследить за Серафимой, когда она пила, а только к вечеру она напивалась. Где она брала
вино и куда его прятала, никто не знал. В своем пороке она ни за что не хотела признаться и клялась всеми святыми, что про нее налгал проклятый писарь.
— Давайте сложимся по копейке, Вяхиревой
матери на
вино, а то она побьет его!