Нежно простилась Дуня с девицами, но крепче всех обнимала, всех горячей целовала Аграфену Петровну. На людях прощались, нельзя
было по сердцу, по душе в последний разок перемолвиться им, но две слезинки на ресницах Дуни красней речей говорили, о чем она думала на прощанье.
Неточные совпадения
— О, чтоб вас тут, непутные!.. — вздрогнув от первых звуков песни, заворчала Аксинья Захаровна, хоть величанье дочерей и
было ей
по сердцу.
По старому обычаю, это не малый почет. — О, чтоб вас тут!.. И свят вечер не почитают, греховодники! Вечор нечистого из деревни гоняли, сегодня опять за песни… Страху-то нет на вас, окаянные!
И Пантелей и Никитишна обошлись с Алексеем ласково, ничего не намекнули… Значит, про него во время Настиной болезни особых речей ведено не
было…
По всему видно, что Настя тайну свою в могилу снесла… Такими мыслями бодрил себя Алексей, идя на зов Патапа Максимыча. А
сердце все-таки тревогой замирало.
— Разве что так, — ответила Манефа. — А лучше бы не дожить до того дня, — грустно прибавила она. — Как вспадет на ум, что раскатают нашу часовню
по бревнышкам, разломают наши уютные келейки,
сердце так и захолонет… А
быть беде,
быть!.. Однако ж засиделась я у вас, сударыня, пора и до кельи брести…
— Погоди, погоди, — громко сказал голова Алексею, когда тот взялся за дверную скобу. — Так уж и
быть, ради милого дружка и сережка из ушка!.. Ради Патапа Максимыча по-твоему сделаю, завтра поутру побывай в приказе — приеду, обделаю… А уж это я тебе скажу все едино, что ты у меня от
сердца кусок отрываешь… Тенетнику-то что, мошки-то!.. Улов-от на заре какой
будет!..
Место возле дороги
было посуше; девицы с Васильем Борисычем по-прежнему пошли друг за дружкой
по лесной опушке, по-прежнему отдалился московский посол с Парашей, по-прежнему вел ее за белую руку, по-прежнему прижимал ее к
сердцу и срывал с губ Параши горячие поцелуи.
— Ты плачешь, матушка!.. — сквозь слезы лепетала, прижимаясь к Манефе, Фленушка. — Вот какая я злая, вот какая я нехорошая!.. Огорчила матушку, до слез довела… Прости меня, глупую!.. Прости, неразумную!.. Полно же, матушка, полно!.. Утоли
сердце, успокой себя… Не стану больше глупых речей заводить, никогда из воли твоей я не выйду… Вечно
буду в твоем послушанье. Что ни прикажешь, все сделаю по-твоему…
— Молись же Богу, чтоб он скорей послал тебе человека, — сказала Аграфена Петровна. — С ним опять, как в детстве бывало, и светел и радошен вольный свет тебе покажется, а людская неправда не станет мутить твою душу. В том одном человеке вместится весь мир для тебя, и, если
будет он жить
по добру да
по правде, успокоится
сердце твое, и больше прежнего возлюбишь ты добро и правду. Молись и ищи человека. Пришла пора твоя.
Неточные совпадения
Иной городничий, конечно, радел бы о своих выгодах; но, верите ли, что, даже когда ложишься спать, все думаешь: «Господи боже ты мой, как бы так устроить, чтобы начальство увидело мою ревность и
было довольно?..» Наградит ли оно или нет — конечно, в его воле;
по крайней мере, я
буду спокоен в
сердце.
Да,
был я строг
по времени, // А впрочем, больше ласкою // Я привлекал
сердца.
Вдруг песня хором грянула // Удалая, согласная: // Десятка три молодчиков, // Хмельненьки, а не валятся, // Идут рядком,
поют, //
Поют про Волгу-матушку, // Про удаль молодецкую, // Про девичью красу. // Притихла вся дороженька, // Одна та песня складная // Широко, вольно катится, // Как рожь под ветром стелется, //
По сердцу по крестьянскому // Идет огнем-тоской!..
Нельзя сказать, чтоб предводитель отличался особенными качествами ума и
сердца; но у него
был желудок, в котором, как в могиле, исчезали всякие куски. Этот не весьма замысловатый дар природы сделался для него источником живейших наслаждений. Каждый день с раннего утра он отправлялся в поход
по городу и поднюхивал запахи, вылетавшие из обывательских кухонь. В короткое время обоняние его
было до такой степени изощрено, что он мог безошибочно угадать составные части самого сложного фарша.
Произошло объяснение; откупщик доказывал, что он и прежде
был готов
по мере возможности; Беневоленский же возражал, что он в прежнем неопределенном положении оставаться не может; что такое выражение, как"мера возможности", ничего не говорит ни уму, ни
сердцу и что ясен только закон.