Неточные совпадения
Впрочем, теперь я и без нее мог увидеть собственными
глазами эту новость,
то есть грязные босые ноги, выставлявшиеся из-под ветхого навеса, в котором канатчик складывал свою паклю и веревки.
Теперь это лицо от великого пьянства и других причин было обложено густой сетью глубоких морщин, веки опухли,
глаза смотрели воспаленным взглядом, губы блестели
тем синеватым отливом, какой бывает только у записных пьяниц.
— Как ничего?.. А что скажут господа ученые, о которых я писал? Что скажет публика?.. Мне казалось, что
глаза всей Европы устремлены именно на мой несчастный отчет… Весь остальной мир существовал только как прибавление к моему отчету. Роженица, вероятно, чувствует
то же, когда в первый раз смотрит на своего ребенка…
Затем Пепко сделал рукой свой единственный жест, сладко зажмурил
глаза и кончил
тем, что бросился на свою кровать. Это было непоследовательно, как и дальнейшие внешние проявления собственной Пепкиной эмоции. Он лежал на кровати ничком и болтал ногами; он что-то бормотал, хихикал и прятал лицо в подушку; он проявлял вообще «резвость дитяти».
— А
та, которая с письмами… Раньше-то Агафон Павлыч у ней комнату снимал, ну, и обманул. Она вдова, живет на пенсии… Еще сама как-то приходила. Дуры эти бабы… Ну, чего лезет и людей смешит? Ошиблась и молчи… А я бы этому Фоме невероятному все
глаза выцарапала. Вон каким сахаром к девушке-то подсыпался… Я ее тоже знаю: швейка. Дама-то на Васильевском острове живет, далеко к ней ходить, ну, а эта ближе…
В зале уже сидел какой-то офицер,
то есть не офицер, а интендантский чиновник в военной форме, пожилой, лысый, с ласково бегавшими маслеными
глазами.
—
То есть такого подлеца, как я, кажется, еще и свет не производил!.. — объяснял Пепко, ударяя себя в грудь. — Да… Помнишь эту девушку с испуганными
глазами?.. Ах, какой я мерзавец, какой мерзавец… Она теперь в таком положении, в каком девушке не полагается быть.
— И отлично. Четыре целковых обеспечивают вполне порядочность… Сегодня же мы будем слушать «Динору», черт возьми, или ты наплюй мне в
глаза. Чем мы хуже других,
то есть людей, которые могут выбрасывать за абонемент сотни рублей? Да, я буду слушать Патти во что бы
то ни стало, хоть бы земной шар раскололся на три половины, как говорят институтки.
Второй подъем даже для молодых ног на такую фатальную высоту труден. Но вот и роковой пятый ярус и
те же расшитые капельдинеры. Дядя Петра сделал нам знак
глазами и, как театральное привидение, исчез в стене. Мы ринулись за ним согласно уговору, причем Пепко чуть не пострадал, — его на лету ухватил один из капельдинеров так, что чуть не оторвал рукав.
— Совершенно серьезно… Ведь это только кажется, что у них такие же руки и ноги, такие же
глаза и носы, такие же слова и мысли, как и у нас с тобой. Нет, я буду жить только для
того, чтобы такие
глаза смотрели на меня, чтобы такие руки обнимали меня, чтобы такие ножки бежали ко мне навстречу. Я не могу всего высказать и мог бы выразить свое настроение только музыкой.
Вон, например, дачная девушка в летнем светлом платье; как она счастлива своими семнадцатью годами, румянцем, блеском
глаз, счастлива мыслью, что живет только она одна, а другие существуют только так, для декорации; счастлива, наконец,
тем, что ей еще далеко до психологии старых пней и сломанных бурей деревьев.
Экзамены были сданы, и мы переезжали на дачу с легким сердцем людей, исполнивших свой долг. Скромные размеры нашего движимого имущества произвели невыгодное впечатление на нашего нового хозяина, который, видимо, усомнился в нашей принадлежности к касте господ. Впрочем, он успокоился, когда узнал, что мы «скубенты». Во всяком случае, мы потеряли в его
глазах по крайней мере процентов на двадцать. Другое неприятное открытие для нас заключалось в
том, что под самыми окнами у нас оказался городовой.
Я испытывал каждый раз какое-то жуткое чувство, когда Мелюдэ протягивала мне свою изящную тонкую ручку и смотрела прямо в лицо немигающими наивно открытыми
глазами, — получалось таксе же ощущение, какое испытываешь, здороваясь с
теми больными, которые еще двигаются на ногах, имеют здоровый вид и про которых знаешь, что они бесповоротно приговорены к смерти.
Она подняла на меня свои кроткие большие
глаза с опухшими от слез веками. Меня охватила какая-то невыразимая жалость. Мне вдруг захотелось ее обнять, приласкать, наговорить
тех слов, от которых делается тепло на душе. Помню, что больше всего меня подкупала в ней эта детская покорность и беззащитность.
Я много читал и нигде не нашел
того, что сейчас раскрывалось перед моими
глазами.
Прислуга давно уже выделила нас из остальной, случайной публики и относилась к нам по-родственному, чему немало способствовало и
то, что в
глазах этого трактирного человечества мы являлись представителями литературы.
Объявление о выходе «Кошницы» я прочел в газете. Первое, что мне бросилось в
глаза, это
то, что у моего романа было изменено заглавие — вместо «Больной совести» получились «Удары судьбы». В новом названии чувствовалось какое-то роковое пророчество. Мало этого, роман был подписан просто инициалами, а неизвестная рука мне приделала псевдоним «Запорожец», что выходило и крикливо и помпезно. Пепко, прочитав объявление, расхохотался и проговорил...
Одним словом, я вернулся ни с чем, кроме тяжелого предчувствия, что мой первый блин выйдет комом. Мое положение было до
того скверное, что я даже не мог ничего говорить, когда в трактире Агапыча встретил «академию». Пепко так и сверлил меня
глазами, изнемогая от любопытства. Он даже заглядывал мне в карманы, точно я по меньшей мере спрятал Голконду. [Голконда — древний город в Индии, славившийся своими богатствами.] Меня это взорвало, и я его обругал.
У Пепки были совершенно необъяснимые движения души, как в данном случае. Для чего он важничал и врал прямо в
глаза? Павловск и Ораниенбаум были так же далеки от Пепки, как Голконда и
те белые медведи, которые должны были превратиться в ковры для Пепкиных ног. По-моему, Пепко был просто маниак. Раз он мне совершенно серьезно сказал...
Ответ по обычаю через две недели. Иду, имея в виду встретить
того же любвеобильного старичка европейца. Увы, его не оказалось в редакции, а его место заступил какой-то улыбающийся черненький молодой человечек с живыми темными
глазами. Он юркнул в соседнюю дверь, а на его место появился взъерошенный пожилой господин с выпуклыми остановившимися
глазами. В его руках была моя рукопись. Он посмотрел на меня через очки и хриплым голосом проговорил...
То-то он в последнее время совсем
глаз не показывает.
Она ходила уже целых два дня с заплаканными
глазами, и, как мне казалось, ей самой нравилось это родственное горе и
то, что она может поплакать на определенную
тему. Кстати, она заготовила целую корзину съестного, — голодные они там, так пусть покушают.
Солдат являлся в роли
той роковой судьбы, от которой не уйдешь. Любочка только опустила
глаза. Я уверен, что она сейчас не думала о Пепке. Ей просто нужно было куда-нибудь поместить свое изболевшее чувство, — она тоже искала своего бабьего подвига и была так хороша своей кроткой простотой.