Неточные совпадения
Больше других голодал, повидимому, черкес Горгедзе, красавец
мужчина, на которого
было жаль смотреть — лицо зеленело, под глазами образовались темные круги, в глазах являлся злой огонек.
Ее томила мысль о том
мужчине, который должен
был быть у курсистки, — иначе Федосья не могла представить себе эту новую опасную часть.
Именно этот эпизод с таинственной незнакомкой и промелькнул перед нашими внутренними очами после сделанного Пепкой признания о лобзании.
Мужчина, обманывающий женщину, вообще гадок, а Пепко еще не
был настолько испорченным, чтобы не чувствовать сделанной гадости. Мучила молодая совесть…
— Разве тут думают, несчастный?.. Ах, мерзавец, мерзавец… Помнишь, я говорил тебе о роковой пропорции между количеством
мужчин и женщин в Петербурге: перед тобой жертва этой пропорции. По логике вещей, конечно, мне следует жениться… Но что из этого может произойти? Одно сплошное несчастие. Сейчас несчастие временное, а тогда несчастие на всю жизнь… Я возненавижу себя и ее. Все
будет отравлено…
Спустившись, мы остановились у подъезда и начали наблюдать, как съезжается избранная публика, те счастливцы, у которых
были билеты. Большинство являлось в собственных экипажах. Из карет выходили разряженные дамы, офицеры, привилегированные
мужчины. Это
был совершенно особенный мир, который мы могли наблюдать только у подъезда. У них
были свои интересы, свои разговоры, даже свои слова.
Единственным основанием для такого заключения
было то, что Пепко по вечерам
пил чай у Анны Петровны и таким образом осуществлял того «
мужчину», который, по соображениям Федосьи, должен
был быть у каждой женщины, как бывают детские болезни.
Я отправился ее провожать. Стояла холодная зимняя ночь, но она отказалась от извозчика и пошла пешком. Нужно
было идти на Выборгскую сторону, куда-то на Сампсониевский проспект. Она сама меня взяла под руку и дорогой рассказала, что у нее
есть муж, который постоянно ее обманывает (как все
мужчины), что, кроме того,
есть дочь, девочка лет восьми, что ей вообще скучно и что она, наконец, презирает всех
мужчин.
— Как что? Даже ни разу не поцеловать хорошенькой девушки? Да вы просто мямля и тюфяк… Вас никогда женщины не
будут любить. Не может же девушка первая броситься на шею к
мужчине… Первый шаг должен сделать он.
— Что же, она сама виновата, если позволила себе слишком много.
Есть известная граница… да. Не забывайте, что жизнь так и пройдет меж пальцев, а спохватитесь — уже поздно. Я вашего Пепку презираю, но он не теряет напрасно времени. Он — настоящий
мужчина.
В ней
была только одна порабощающая черта — это та женская покорность, которая делает из
мужчины раба.
— Нет,
мужчины совсем наоборот… Взять вот хоть вас. Вот сейчас сидим мы с вами, разговариваем, а где-нибудь растет девушка, которую вы полюбите, и женитесь, заведете деток… Я это к слову говорю, а не из ревности. Я даже рада
буду вашему счастью… Дай бог всего хорошего и вам и вашей девушке. А под окошечком у вас все-таки пройду…
— Вы должны ее любить. Она бредит вами. Вчера она подошла ко мне после скачек и была в отчаянии, что не застала вас. Она говорит, что вы настоящая героиня романа и что, если б она
была мужчиною, она бы наделала зa вас тысячу глупостей. Стремов ей говорит, что она и так их делает.
Нельзя сказать, чтобы это нежное расположение к подлости было почувствовано дамами; однако же в многих гостиных стали говорить, что, конечно, Чичиков не первый красавец, но зато таков, как следует
быть мужчине, что будь он немного толще или полнее, уж это было бы нехорошо.
— Вот оно: «ах, как бы мне хотелось
быть мужчиною!» Я не встречал женщины, у которой бы нельзя было найти эту задушевную тайну. А большею частью нечего и доискиваться ее — она прямо высказывается, даже без всякого вызова, как только женщина чем-нибудь расстроена, — тотчас же слышишь что-нибудь такое: «Бедные мы существа, женщины!» или: «мужчина совсем не то, что женщина», или даже и так, прямыми словами: «Ах, зачем я не мужчина!».
Неточные совпадения
«Не все между
мужчинами // Отыскивать счастливого, // Пощупаем-ка баб!» — // Решили наши странники // И стали баб опрашивать. // В селе Наготине // Сказали, как отрезали: // «У нас такой не водится, // А
есть в селе Клину: // Корова холмогорская, // Не баба! доброумнее // И глаже — бабы нет. // Спросите вы Корчагину // Матрену Тимофеевну, // Она же: губернаторша…»
«Она
была привлекательна на вид, — писалось в этом романе о героине, — но хотя многие
мужчины желали ее ласк, она оставалась холодною и как бы загадочною.
К сожалению, летописец не рассказывает дальнейших подробностей этой истории. В переписке же Пфейферши сохранились лишь следующие строки об этом деле:"Вы,
мужчины, очень счастливы; вы можете
быть твердыми; но на меня вчерашнее зрелище произвело такое действие, что Пфейфер не на шутку встревожился и поскорей дал мне принять успокоительных капель". И только.
— Здесь столько блеска, что глаза разбежались, — сказал он и пошел в беседку. Он улыбнулся жене, как должен улыбнуться муж, встречая жену, с которою он только что виделся, и поздоровался с княгиней и другими знакомыми, воздав каждому должное, то
есть пошутив с дамами и перекинувшись приветствиями с
мужчинами. Внизу подле беседки стоял уважаемый Алексей Александровичем, известный своим умом и образованием генерал-адъютант. Алексей Александрович зaговорил с ним.
― Это не
мужчина, не человек, это кукла! Никто не знает, но я знаю. О, если б я
была на его месте, я бы давно убила, я бы разорвала на куски эту жену, такую, как я, а не говорила бы: ты, ma chère, Анна. Это не человек, это министерская машина. Он не понимает, что я твоя жена, что он чужой, что он лишний… Не
будем, не
будем говорить!..