— Сами управимся, бог даст… а ты только плант наведи.
Не следовало бы тебе по-настоящему так с отцом разговаривать, — ну, да уж бог с тобой… Яйца умнее курицы по нынешним временам.
— Деревенщину-то пора бросать, — говорила она, давая наставления, как устроить по-городски квартиру, как одеваться и как вообще держать себя. — И знакомиться со всеми тоже
не следует… Как я буду к вам в гости ездить, ежели вы меня будете сажать за один стол с каким-нибудь деревенским попом Макаром или мельником Ермилычем?
По своему характеру Луковников не мог никого обидеть, и поведение Устеньки его серьезно огорчило. В кого она такая уродилась? Права-то она права, да только все-таки
не следовало свою правоту показывать этаким манером. И притом девушка — она и понимать-то не должна Харитининых дел. Старик почти не спал всю ночь и за утренним чаем еще раз заметил...
Неточные совпадения
— Ведь вот вы все такие, — карал он гостя. — Послушать, так все у вас как по-писаному, как
следует быть… Ведь вот сидим вместе, пьем чай, разговариваем, а
не съели друг друга. И дела раньше делали… Чего же Емельяну поперек дороги вставать? Православной-то уж ходу никуда нет… Ежели уж такое дело случилось, так надо по человечеству рассудить.
— А я тебя раньше, Галактион, очень боялась, — откровенно признавалась она. — И
не то чтобы боялась по-настоящему, а так, разное в голову лезло. Давно бы
следовало к тебе переехать — и всему конец.
По-настоящему-то как бы
следовало сделать: повесить замочек на всю эту музыку — и конец тому делу, да лиха беда, что я
не один — компаньоны
не дозволят.
— Для вас же говорю, тятенька, чтобы
не вышло чего… Духовную-то нужно представить куда
следует, а потом опись имущества и всякое прочее.
— Ах, уж эта мне сибирская работа! — возмущался он, разглядывая каждую щель. —
Не умеют сделать заклепку как
следует… Разве это машина? Она у вас будет хрипеть, как удавленник, стучать, ломаться… Тьфу! Посадка велика, ход тяжелый, на поворотах будет сваливать на один бок, против речной струи поползет черепахой, — одним словом, горе луковое.
— В сущности я Харитину и
не виню, — плаксиво повторял он, — да. Дело ее молодое, кругом соблазн. Нет,
не виню, хотя по-настоящему и
следовало бы ее зарезать. Вот до попа Макара я доберусь.
Пожарная команда оказалась в неисправности, как и
следует быть пожарной команде, — прогресс еще
не дошел до нее.
Все капиталы съела мельница, дававшая в последние годы дефицит около тридцати тысяч рублей, да еще к этому
следовало прибавить мертвый капитал, затраченный на нее и
не дававший процента, платежи по банковским ссудам и т. д.
— Дело в том… да… в том, что Галактион Михеич… одним словом, мне его жаль. Пропадет он окончательно. Все его теперь бранят, другие завидуют, а он
не такой. Вот хоть и это дело, о котором сейчас говорил Болеслав Брониславич. Право, я только
не умею всего сказать, как
следует.
Городничий. Скажите! такой просвещенный гость, и терпит — от кого же? — от каких-нибудь негодных клопов, которым бы и на свет
не следовало родиться. Никак, даже темно в этой комнате?
Уважение к старшим исчезло; агитировали вопрос,
не следует ли, по достижении людьми известных лет, устранять их из жизни, но корысть одержала верх, и порешили на том, чтобы стариков и старух продать в рабство.
— Мы пойдем. Не правда ли? — обратилась она к Свияжскому. — Mais il ne faut pas laisser le pauvre Весловский et Тушкевич se morfondre là dans le bateau. [Но
не следует заставлять бедного Весловского и Тушкевича томиться в лодке.] Надо послать им сказать. — Да, это памятник, который он оставит здесь, — сказала Анна, обращаясь к Долли с тою же хитрою, знающею улыбкой, с которою она прежде говорила о больнице.
Если они уже действительно любили справедливость и добро своей земли,
не следовало бы им оскорбиться на надменность моего обращения, следовало бы им подавить в себе собственное честолюбие и пожертвовать своей личностью.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. У тебя вечно какой-то сквозной ветер разгуливает в голове; ты берешь пример с дочерей Ляпкина-Тяпкина. Что тебе глядеть на них?
не нужно тебе глядеть на них. Тебе есть примеры другие — перед тобою мать твоя. Вот каким примерам ты должна
следовать.
Артемий Филиппович. Смотрите, чтоб он вас по почте
не отправил куды-нибудь подальше. Слушайте: эти дела
не так делаются в благоустроенном государстве. Зачем нас здесь целый эскадрон? Представиться нужно поодиночке, да между четырех глаз и того… как там
следует — чтобы и уши
не слыхали. Вот как в обществе благоустроенном делается! Ну, вот вы, Аммос Федорович, первый и начните.
Городничий (делая Бобчинскому укорительный знак, Хлестакову).Это-с ничего. Прошу покорнейше, пожалуйте! А слуге вашему я скажу, чтобы перенес чемодан. (Осипу.)Любезнейший, ты перенеси все ко мне, к городничему, — тебе всякий покажет. Прошу покорнейше! (Пропускает вперед Хлестакова и
следует за ним, но, оборотившись, говорит с укоризной Бобчинскому.)Уж и вы!
не нашли другого места упасть! И растянулся, как черт знает что такое. (Уходит; за ним Бобчинский.)
Если бы, то есть, чем-нибудь
не уважили его, а то мы уж порядок всегда исполняем: что
следует на платья супружнице его и дочке — мы против этого
не стоим.
Ибо желать
следует только того, что к достижению возможно; ежели же будешь желать недостижимого, как, например, укрощения стихий, прекращения течения времени и подобного, то сим градоначальническую власть
не токмо
не возвысишь, а наипаче сконфузишь.