Неточные совпадения
Татарин,
вспомнив манеру Степана Аркадьича не называть кушанья по французской
карте, не повторял за ним, но доставил себе удовольствие повторить весь заказ по
карте: «суп прентаньер, тюрбо сос Бомарше, пулард а лестрагон, маседуан де фрюи….» и тотчас, как на пружинах, положив одну переплетенную
карту и подхватив другую,
карту вин, поднес ее Степану Аркадьичу.
— Представьте, он — спит! — сказала она, пожимая плечами. — Хотел переодеться, но свалился на кушетку и — уснул, точно кот. Вы, пожалуйста; не думайте, что это от неуважения к вам! Просто: он всю ночь играл в
карты, явился домой в десять утра, пьяный, хотел лечь спать, но
вспомнил про вас, звонил в гостиницу, к вам, в больницу… затем отправился на кладбище.
Вечером собралось человек двадцать; пришел большой, толстый поэт, автор стихов об Иуде и о том, как сатана играл в
карты с богом; пришел учитель словесности и тоже поэт — Эвзонов, маленький, чернозубый человек, с презрительной усмешкой на желтом лице; явился Брагин, тоже маленький, сухой, причесанный под Гоголя, многоречивый и особенно неприятный тем, что всесторонней осведомленностью своей о делах человеческих он заставлял Самгина
вспоминать себя самого, каким Самгин хотел быть и был лет пять тому назад.
Наш неопытный вкус еще далее шампанского не шел и был до того молод, что мы как-то изменили и шампанскому в пользу Rivesaltes mousseux. [шипучего вина ривесальт (фр.).] В Париже я на
карте у ресторана увидел это имя,
вспомнил 1833 год и потребовал бутылку. Но, увы, даже воспоминания не помогли мне выпить больше одного бокала.
«Тамбов на
карте генеральной кружком означен не всегда». Эти строки Лермонтова я
вспомнил осенью 1875 года в приемной антрепренера театра, в большой комнате с деревянными диванами и стульями.