Неточные совпадения
В остальное время года, и особенно летом, редко
увидите вы на ней нескончаемые
караваны расшив; не промелькнут перед очами вашими вереницы громадных судов и барок, нагруженных богатством целого края; редко услышите вы те звонкие клики и удалые, веселящие сердце песни бурлаков, которые немолчно, говорят, раздаются на Волге.
— В твои годы отец твой… водоливом тогда был он и около нашего села с
караваном стоял… в твои годы Игнат ясен был, как стекло… Взглянул на него и — сразу
видишь, что за человек. А на тебя гляжу — не
вижу — что ты? Кто ты такой? И сам ты, парень, этого не знаешь… оттого и пропадешь… Все теперешние люди — пропасть должны, потому — не знают себя… А жизнь — бурелом, и нужно уметь найти в ней свою дорогу… где она? И все плутают… а дьявол — рад… Женился ты?
Напротив того, я совершенно ясно
вижу то время, когда грудь России вдоль и поперек исполосуется железными путями, когда
увидят свет бесчисленные богатства, скрывающиеся в недрах земли, и бесконечными
караванами потянутся во все стороны.
Не доплывая до Кына верст пятнадцать, мы издали
увидели вереницу схватившихся барок. Это был наш
караван. Он привалил к левому берегу, где нарочно были устроены ухваты для хватки, то есть вкопаны в землю толстые столбы, за которые удобно было крепить снасть. Широкое плесо представляло все удобства для стоянки.
— За Кыном по-настоящему следовало бы схватиться, — объяснял Савоська. — Да
видишь, под самым Кыном перебор сумлительный… Он бы и ничего, перебор-от, да, вишь, кыновляне
караван грузят в реке, ну, либо на
караван барку снесет, либо на перебор, только держись за грядки. Одинова там барку вверх дном выворотило. Силища несосветимая у этой воды! Другой сплавщик не боится перебора, так опять прямо в кыновский
караван врежется: и свою барку загубит, и кыновским достанется.