—
Ступай к своему батьке да скажи ему, чтобы по спине тебя вытянул палкой-то… — смеялся Окулко. — Вот Морока возьмем, ежели пойдет, потому как он промыслит и для себя и для нас. Так я говорю, Морок?
Неточные совпадения
— Окулко,
ступай, коли ум есть, — ласково прошептала она, наклоняясь
к разбойнику. — Сейчас народ нагонят… неровен час…
— Теперь ты
ступай к бабушке… Дядя Егор тебя проводит.
— Ах, я про тебя и забыл, крошка… — спохватился Петр Елисеич. — Ты
ступай к Самойлу Евтихычу, а я вот со старичками здесь потолкую…
—
Ступай,
ступай, голубушка, откуда пришла! — сурово проговорила она, отталкивая протянутые
к ней руки. — Умела гулять, так и казнись… Не стало тебе своих-то мужиков?.. Кабы еще свой, а то наслушат теперь мочегане и проходу не дадут… Похваляться еще будут твоею-то бедой.
— Ничего, мой друг. Ха, ха, ха!
Ступай к себе, мы сейчас явимся обедать. Ха, ха, ха!
— Понимаешь теперь?.. — сказал вдруг Раскольников с болезненно искривившимся лицом. — Воротись,
ступай к ним, — прибавил он вдруг и, быстро повернувшись, пошел из дому…
— Ну, хорошо, как встану, напишу… Ты
ступай к себе, а я подумаю. Ничего ты не умеешь сделать, — добавил он, — мне и об этой дряни надо самому хлопотать.
Неточные совпадения
Городничий. Чш! (Закрывает ему рот.)Эк как каркнула ворона! (Дразнит его.)Был по приказанию! Как из бочки, так рычит. (
К Осипу.)Ну, друг, ты
ступай приготовляй там, что нужно для барина. Все, что ни есть в долге, требуй.
Бурмистр
потупил голову, // — Как приказать изволите! // Два-три денька хорошие, // И сено вашей милости // Все уберем, Бог даст! // Не правда ли, ребятушки?.. — // (Бурмистр воротит
к барщине // Широкое лицо.) // За барщину ответила // Проворная Орефьевна, // Бурмистрова кума: // — Вестимо так, Клим Яковлич. // Покуда вёдро держится, // Убрать бы сено барское, // А наше — подождет!
Легко
ступая и беспрестанно взглядывая на мужа и показывая ему храброе и сочувственное лицо, она вошла в комнату больного и, неторопливо повернувшись, бесшумно затворила дверь. Неслышными шагами она быстро подошла
к одру больного и, зайдя так, чтоб ему не нужно было поворачивать головы, тотчас же взяла в свою свежую молодую руку остов его огромной руки, пожала ее и с той, только женщинам свойственною, неоскорбляющею и сочувствующею тихою оживленностью начала говорить с ним.
Когда затихшего наконец ребенка опустили в глубокую кроватку и няня, поправив подушку, отошла от него, Алексей Александрович встал и, с трудом
ступая на цыпочки, подошел
к ребенку. С минуту он молчал и с тем же унылым лицом смотрел на ребенка; но вдруг улыбка, двинув его волоса и кожу на лбу, выступила ему на лицо, и он так же тихо вышел из комнаты.
— Ну, хорошо,
ступай, — сказал Степан Аркадьич, вдруг покраснев. — Ну, так давай одеваться, — обратился он
к Матвею и решительно скинул халат.