Неточные совпадения
— К приказчице? — хихикнул Пашка, закрывая рот
рукой. — Ведь Анисья с
Палачом живет.
Из корпуса его увели в квартиру
Палача под
руки. Анисье пришлось и раздевать его и укладывать в постель. Страшный самодур, державший в железных тисках целый горный округ, теперь отдавался в ее
руки, как грудной младенец, а по суровому лицу катились бессильные слезы. Анисья умелыми, ловкими
руками уложила старика в постель, взбила подушки, укрыла одеялом, а сама все наговаривала ласковым полушепотом, каким убаюкивают малых ребят.
Груздев скоро пришел, и сейчас же все сели обедать. Нюрочка была рада, что Васи не было и она могла делать все, как сама хотела. За обедом шел деловой разговор Петр Елисеич только поморщился, когда узнал, что вместе с ним вызван на совещание и
Палач. После обеда он отправился сейчас же в господский дом, до которого было
рукой подать. Лука Назарыч обедал поздно, и теперь было удобнее всего его видеть.
Из залы нужно было пройти небольшую приемную, где обыкновенно дожидались просители, и потом уже следовал кабинет. Отворив тяжелую дубовую дверь, Петр Елисеич был неприятно удивлен: Лука Назарыч сидел в кресле у своего письменного стола, а напротив него
Палач. Поздоровавшись кивком головы и не подавая
руки, старик взглядом указал на стул. Такой прием расхолодил Петра Елисеича сразу, и он почуял что-то недоброе.
Палач сделал такое движение, точно намерен был для удовольствия Луки Назарыча вспорхнуть, но сразу успокоился, когда рукопись отыскалась. Взвесив на
руке объемистую тетрадь, старик заговорил, обращаясь уже к
Палачу...
На Крутяш Груздев больше не заглядывал, а, бывая в Ключевском заводе, останавливался в господском доме у
Палача. Это обижало Петра Елисеича: Груздев точно избегал его. Старик Ефим Андреич тоже тайно вздыхал: по женам они хоть и разошлись, а все-таки на глазах человек гибнет. В маленьком домике Ефима Андреича теперь особенно часто появлялась мастерица Таисья и под
рукой сообщала Парасковье Ивановне разные новости о Груздеве.
Окулко поднял голову и внимательно посмотрел на
Палача. Их глаза встретились.
Палач выпил второй стакан, вытер губы
рукой и спросил Окулка...
Палач только развел
руками: дескать, что тут поделаешь? Молчаливый Окулко еще раз посмотрел на него и проговорил...
Тут нечего ссылаться на толпу; литература, образованные круги, судебные места, учебные заведения, правительства и революционеры поддерживают наперерыв родовое безумие человечества. И как семьдесят лет тому назад сухой деист Робеспьер казнил Анахарсиса Клоца, так какие-нибудь Вагнеры отдали бы сегодня Фогта в
руки палача.
Кому бог даст одоление, тот будет чист и передо мною, а кто не вынесет боя, тот, хотя бы и жив остался, тут же приимет казнь от
рук палача!
Разбойник Хлопуша, из-под кнута клейменный
рукою палача, с ноздрями, вырванными до хрящей, был один из любимцев Пугачева.
Он бился, как бьется в
руках палача приговоренный к смерти, зная, что он не может спастись; и с каждой минутой он чувствовал, что, несмотря на всё усилия борьбы, он ближе и ближе становился к тому, что ужасало его.
Белинской. Ах, как я рад, что могу теперь купить эту деревню! Как я рад! впервые мне удается облегчать страждущее человечество! Так: это доброе дело. Несчастные мужики! Что за жизнь, когда я каждую минуту в опасности потерять всё, что имею, и попасть в
руки палачей!
Неточные совпадения
А вот тот, душечка, что, вы видите, держит в
руках секиру и другие инструменты, — то
палач, и он будет казнить.
Палач сдернул с него ветхие лохмотья; ему увязали
руки и ноги в нарочно сделанные станки, и…
Зарделась кровию трава — // И, сердцем радуясь во злобе, //
Палач за чуб поймал их обе // И напряженною
рукой // Потряс их обе над толпой.
«Нет, дерзкий хищник, нет, губитель! — // Скрежеща, мыслит Кочубей, — // Я пощажу твою обитель, // Темницу дочери моей; // Ты не истлеешь средь пожара, // Ты не издохнешь от удара // Казачьей сабли. Нет, злодей, // В
руках московских
палачей, // В крови, при тщетных отрицаньях, // На дыбе, корчась в истязаньях, // Ты проклянешь и день и час, // Когда ты дочь крестил у нас, // И пир, на коем чести чашу // Тебе я полну наливал, // И ночь, когда голубку нашу // Ты, старый коршун, заклевал!..»
На нем гуляет, веселится //
Палач и алчно жертвы ждет: // То в
руки белые берет, // Играючи, топор тяжелый, // То шутит с чернию веселой.