В Ключевском заводе путешественники распростились у кабака Рачителихи. Палач проводил глазами уходившего в гору Груздева, постоял и вошел в захватанную
низкую дверь. Первое, что ему бросилось в глаза, — это Окулко, который сидел у стойки, опустив кудрявую голову. Палач даже попятился, но пересилил себя и храбро подошел прямо к стойке.
Почти вся хата была занята станом, который, в то время как вошел Нехлюдов, стукнувшись головой в
низкую дверь, старуха только что улаживала с своей старшей внучкой.
Мать согласилась, и мы отправились. Крыжановский водил нас по городу, угощал конфетами и яблоками, и все шло превосходно, пока он не остановился в раздумьи у какой-то невзрачной хибарки. Постояв так в нерешимости, он сказал: «Ничего — я сейчас», и быстро нырнул в
низкую дверь. Оттуда он вышел слегка изменившимся, весело подмигнул нам и сказал:
Неточные совпадения
Это была большая комната, но чрезвычайно
низкая, единственная, отдававшаяся от Капернаумовых, запертая
дверь к которым находилась в стене слева.
Он хотел выйти, но вдруг этажом
ниже с шумом растворилась
дверь на лестницу, и кто-то стал сходить вниз, напевая какой-то мотив.
— Где ключ? Отвори сейчас
дверь, сейчас,
низкий человек!
Это был господин немолодых уже лет, чопорный, осанистый, с осторожною и брюзгливою физиономией, который начал тем, что остановился в
дверях, озираясь кругом с обидно-нескрываемым удивлением и как будто спрашивал взглядами: «Куда ж это я попал?» Недоверчиво и даже с аффектацией [С аффектацией — с неестественным, подчеркнутым выражением чувств (от фр. affecter — делать что-либо искусственным).] некоторого испуга, чуть ли даже не оскорбления, озирал он тесную и
низкую «морскую каюту» Раскольникова.
Вообще все шло необычно просто и легко, и почти не чувствовалось, забывалось как-то, что отец умирает. Умер Иван Самгин через день, около шести часов утра, когда все в доме спали, не спала, должно быть, только Айно; это она, постучав в
дверь комнаты Клима, сказала очень громко и странно
низким голосом: