Матушка Маремьяна отвела Таисью в сторону и принялась ей быстро наговаривать что-то, вероятно, очень интересное, потому что Таисья в первый момент даже отшатнулась от нее, а потом в такт рассказа грустно покачивала головой. Они проговорили так вплоть до того, как подошел плот, и расстроенная Таисья чуть
не забыла дожидавшейся ее на берегу Нюрочки.
Таисья правела гостя в заднюю избу и не знала, куда его усадить и чем угостить. В суете она
не забыла послать какую-то девчонку в школу оповестить Нюрочку, — за быстроту в шутку Таисья называла эту слугу телеграммой.
Неточные совпадения
Давно небритое лицо обросло седою щетиной, потухшие темные глаза смотрели неподвижно в одну точку, и вся фигура имела такой убитый, подавленный вид, точно старик что-то
забыл и
не мог припомнить.
Никто
не помнил, когда он поселился на Ключевском заводе, да и сам он
забыл об этом.
Когда родился первый ребенок, Илюшка, Рачитель избил жену поленом до полусмерти: это было отродье Окулка. Если Дунька
не наложила на себя рук, то благодаря именно этому ребенку, к которому она привязалась с болезненною нежностью, — она все перенесла для своего любимого детища, все износила и все умела
забыть. Много лет прошло, и только сегодняшний случай поднял наверх старую беду. Вот о чем плакала Рачителиха, проводив своего Илюшку на Самосадку.
—
Забыли вы нас, Петр Елисеич, — говорила хозяйка, покачивая головой, прикрытой большим шелковым платком с затканными по широкой кайме серебряными цветами. — Давно
не бывали на пристани! Вон дочку вырастили…
— Больше того
не скажут, што было! — отрезал Кирилл и даже стукнул кулаком по столу. — Што больно гонишь? Видно,
забыла про прежнее-то?..
Не лучше Аграфены-то была!
Анфиса Егоровна примирилась с расторопным и смышленым Илюшкой, а в Тараске она
не могла
забыть родного брата знаменитого разбойника Окулка. Это было инстинктивное чувство, которого она
не могла подавить в себе, несмотря на всю свою доброту. И мальчик был кроткий, а между тем Анфиса Егоровна чувствовала к нему какую-то кровную антипатию и даже вздрагивала, когда он неожиданно входил в комнату.
Она
не могла его
забыть, а маленького духовного брата совсем
не любила.
Багаж главного управляющего заключался всего в одном чемоданчике, что уже окончательно сконфузило Аристашку. Верный слуга настолько растерялся, что даже
забыл предупредить конторских служителей о налетевшей грозе, и сам чуть
не проспал назначенные шесть часов. Когда он подал самовар прямо в кабинет, Голиковский вынул из кармана дешевенькие серебряные часы с копеечною стальною цепочкой и, показывая их Аристашке, заметил...
— А кто же их утешит, этих старушек? — просто ответил о. Сергей. — Ведь у них никого
не осталось, решительно никого и ничего, кроме церкви… Молодые, сильные и счастливые люди поэтому и
забывают церковь, что увлекаются жизнью и ее радостями, а когда придет настоящее горе, тяжелые утраты и вообще испытания, тогда и они вернутся к церкви.
Правдин. Да и ступай к своим свиньям.
Не забудь, однако ж, повестить всем Скотининым, чему они подвержены.
Не забудем, что летописец преимущественно ведет речь о так называемой черни, которая и доселе считается стоящею как бы вне пределов истории. С одной стороны, его умственному взору представляется сила, подкравшаяся издалека и успевшая организоваться и окрепнуть, с другой — рассыпавшиеся по углам и всегда застигаемые врасплох людишки и сироты. Возможно ли какое-нибудь сомнение насчет характера отношений, которые имеют возникнуть из сопоставления стихий столь противоположных?
— Я, напротив, полагаю, что эти два вопроса неразрывно связаны, — сказал Песцов, — это ложный круг. Женщина лишена прав по недостатку образования, а недостаток образования происходит от отсутствия прав. — Надо
не забывать того, что порабощение женщин так велико и старо, что мы часто не хотим понимать ту пучину, которая отделяет их от нас, — говорил он.
Неточные совпадения
Забудут все помещики, // Но ты, исконно русская // Потеха!
не забудешься // Ни во веки веков!
А я князей Утятиных // Холоп — и весь тут сказ!» //
Не может барских милостей //
Забыть Ипат!
Скотинин. Да с ним на роду вот что случилось. Верхом на борзом иноходце разбежался он хмельной в каменны ворота. Мужик был рослый, ворота низки,
забыл наклониться. Как хватит себя лбом о притолоку, индо пригнуло дядю к похвям потылицею, и бодрый конь вынес его из ворот к крыльцу навзничь. Я хотел бы знать, есть ли на свете ученый лоб, который бы от такого тумака
не развалился; а дядя, вечная ему память, протрезвясь, спросил только, целы ли ворота?
Он с холодною кровью усматривает все степени опасности, принимает нужные меры, славу свою предпочитает жизни; но что всего более — он для пользы и славы отечества
не устрашается
забыть свою собственную славу.
[Ныне доказано, что тела всех вообще начальников подчиняются тем же физиологическим законам, как и всякое другое человеческое тело, но
не следует
забывать, что в 1762 году наука была в младенчестве.