Неточные совпадения
— Готово!.. — отвечал Матюшка Гущин, который бросился в кабак в числе первых и теперь
пластом лежал на разбойнике. — Тут ён, вашескородие… здесь… Надо полагать, самый Окулко и есть!
Но в этот момент Спирька уложил
пластом четвертого. Не успела Анфиса Егоровна сказать слова, как Груздев уже полетел по лестнице вниз, без шапки выбежал на улицу — и круг расступился, давая ему дорогу.
Выбрав удобный момент, Самойло Евтихыч неожиданно ударил его левою ногой так, что Спирька пошатнулся, но в то же мгновение Самойло Евтихыч точно вспорхнул на воздух, смешно заболтал ногами и растянулся
пластом.
Отчаянная свалка прекратилась только с появлением на поле битвы Петра Елисеича. Народ бросился врассыпную, а в кругу остались лежавшие
пластом Терешка-казак и Макар Горбатый. Их так замертво и снесли в ближайшую избу.
Макар отмалчивался и целые дни лежал
пластом в балагане, предоставляя жене убираться с покосом.
В великое говенье разнемоглась Анфиса Егоровна и теперь лежала
пластом.
Она лежала
пластом и не могла подняться даже на передние ноги.
— Эй, вставай, голова малиновая! — будил Окулко лежавшего
пластом на деревянном конике мужика. — Погляди-ко, какого я гостя приспособил.
Неточные совпадения
Вгляделся барин в пахаря: // Грудь впалая; как вдавленный // Живот; у глаз, у рта // Излучины, как трещины // На высохшей земле; // И сам на землю-матушку // Похож он: шея бурая, // Как
пласт, сохой отрезанный, // Кирпичное лицо, // Рука — кора древесная, // А волосы — песок.
Дорога многолюдная // Что позже — безобразнее: // Все чаще попадаются // Избитые, ползущие, // Лежащие
пластом. // Без ругани, как водится, // Словечко не промолвится, // Шальная, непотребная, // Слышней всего она! // У кабаков смятение, // Подводы перепутались, // Испуганные лошади // Без седоков бегут; // Тут плачут дети малые. // Тоскуют жены, матери: // Легко ли из питейного // Дозваться мужиков?..
Там — раскрытый альбом с выскользнувшими внутренними листами, там — свитки, перевязанные золотым шнуром; стопы книг угрюмого вида; толстые
пласты рукописей, насыпь миниатюрных томиков, трещавших, как кора, если их раскрывали; здесь — чертежи и таблицы, ряды новых изданий, карты; разнообразие переплетов, грубых, нежных, черных, пестрых, синих, серых, толстых, тонких, шершавых и гладких.
На первом плане стояла пестрая кучка приисковых рабочих, вскрывавших золотоносный
пласт.
Народная жизнь есть национальная, общерусская жизнь, жизнь всей русской земли и всех русских людей, взятых не в поверхностном, а глубинном
пласте.