Цитаты со словом «корпуса»
В воротах доменного
корпуса на деревянной лавочке, точно облизанной от долгого употребления, сидели ожидавшие выпуска чугуна рабочие с главным доменным мастером Никитичем во главе.
Против формовочной стоял длинный кричный
корпус; открытые настежь двери позволяли издалека видеть целый ряд ярко пылавших горнов, а у внутренней стены долбили по наковальням двенадцать кричных молотов, осыпая искрами тянувших полосы кричных мастеров.
По кричному
корпусу точно дунуло ветром: все почуяли близость грозы.
За кричным
корпусом в особом помещении тяжело отдувались новые меха, устроенные всего год назад.
Старик обошел меховой
корпус и повернул к пудлинговому, самому большому из всех; в ближайшей половине, выступавшей внутрь двора глаголем, ослепительным жаром горели пудлинговые печи, середину корпуса занимал обжимочный молот, а в глубине с лязгом и змеиным шипеньем работала катальная машина.
При входе в этот
корпус Луку Назарыча уже встречал заводский надзиратель Подседельников, держа снятую фуражку наотлет. Его круглое розовое лицо так и застыло от умиления, а круглые темные глаза ловили каждое движение патрона. Когда рассылка сообщил ему, что Лука Назарыч ходит по фабрике, Подседельников обежал все корпуса кругом, чтобы встретить начальство при исполнении обязанностей. Рядом с ним вытянулся в струнку старик уставщик, — плотинного и уставщика рабочие звали «сестрами».
Оставался последний
корпус, где прокатывали листовое железо.
Все
корпуса замерли, как один человек, и работа шла молча, точно в заколдованном царстве.
Старик подошел к самой решетке и долго смотрел на расцвеченные яркими огнями
корпуса, на пылавшую домну и чутко прислушивался к лязгу и грохоту железа, к глухим ударам обжимочного молота.
У только что запруженной Березайки поставилась первая доменная печь, а к ней прилажен был небольшой кирпичный
корпус.
В доменном
корпусе было совсем темно, и только небольшое слабо освещенное пространство оставалось около напряженно красневшего глаза.
Сидор Карпыч каждый вечер исправно являлся на фабрику и обходил все
корпуса, где шла огненная работа.
Теперь все
корпуса были закрыты, кроме доменного, и Сидор Карпыч смотрел на доменный глаз, светившийся огненно-красною слезой.
Теперь он наблюдал колеблющееся световое пятно, которое ходило по
корпусу вместе с Михалкой, — это весело горел пук лучины в руках Михалки. Вверху, под горбившеюся запыленною железною крышей едва обозначались длинные железные связи и скрепления, точно в воздухе висела железная паутина. На вороте, который опускал над изложницами блестевшие от частого употребления железные цепи, дремали доменные голуби, — в каждом корпусе были свои голуби, и рабочие их прикармливали.
Этот шум обратил на себя внимание литухов, которые тоже бегали в кабак ловить Окулка и теперь сбились в одну кучку в воротах доменного
корпуса. Они помирали со смеху над Самоварником, и только один Сидор Карпыч был невозмутим и попрежнему смотрел на красный глаз печи.
Во дворе самого рудника чернели неправильные кучи добытой медной руды и поленницы куренного долготья для отопления паровой машины, занимавшей отдельный
корпус.
Оставив экипаж у дома, Петр Елисеич зашагал к рудничному
корпусу, где хрипела работавшая штанговая машина.
Корпус был грязный, как и все на медном руднике.
Петр Елисеич покраснел, молча повернулся и вышел из
корпуса. В первую минуту Лука Назарыч онемел от изумления, потом ринулся было вдогонку за уходившим. Мухиным, но опомнился и как-то только застонал. Он даже зашатался на месте, так что Палач должен был его поддержать.
Из
корпуса его увели в квартиру Палача под руки. Анисье пришлось и раздевать его и укладывать в постель. Страшный самодур, державший в железных тисках целый горный округ, теперь отдавался в ее руки, как грудной младенец, а по суровому лицу катились бессильные слезы. Анисья умелыми, ловкими руками уложила старика в постель, взбила подушки, укрыла одеялом, а сама все наговаривала ласковым полушепотом, каким убаюкивают малых ребят.
Растворились железные двери громадных
корпусов, загремело железо в амбарах, повернулись тяжелые колеса, и вся фабрика точно проснулась после тяжелого летаргического сна.
С Никитичем, цепляясь за полу его кафтана, из
корпуса в корпус ходила маленькая Оленка, которая и выросла под домной. Одна в другие корпуса она боялась ходить, потому что рабочие пели ей нехорошие песни, а мальчишки, приносившие в бураках обед, колотили ее при случае.
Кержацкий конец вышел на работу в полном составе, а из мочеган вышли наполовину: в кричной робил Афонька Туляк, наверху домны, у «хайла», безответный человек Федька Горбатый, в листокатальной Терешка-казак и еще несколько человек. Полуэхт Самоварник обежал все
корпуса и почтительно донес Ястребку, кто не вышел из мочеган на работу.
Пронзительный свист огласил
корпуса, и дремавшие по переплетам крыш фабричные голуби встрепенулись, отвыкнув за лето от грохота, лязга и свиста.
Когда Петр Елисеич пришел в девять часов утра посмотреть фабрику, привычная работа кипела ключом. Ястребок встретил его в доменном
корпусе и провел по остальным. В кричном уже шла работа, в кузнице, в слесарной, а в других только еще шуровали печи, смазывали машины, чинили и поправляли. Под ногами уже хрустела фабричная «треска», то есть крупинки шлака и осыпавшееся с криц и полос железо — сор.
— Что же, отлично, если все вышли на работу, — повторял Петр Елисеич, переходя из
корпуса в корпус.
Петр Елисеич, как всякий заводский человек, горячо любил свою фабрику и теперь с особенным удовольствием ходил по
корпусам в сопровождении своей свиты из уставщика, дозорных и надзирателя.
Первое чувство, которое охватило Аграфену, когда сани переехали на другую сторону Каменки и быстро скрылись в лесу, походило на то, какое испытывает тонущий человек. Сиденье у саней было узкое, так что на поворотах, чтобы сохранить равновесие, инок Кирилл всем
корпусом наваливался на Аграфену.
— А Кузьмич-то на што? — проговорила она, раскинув своим бабьим умом. — Ужо я ему поговорю… Он в меховом
корпусе сейчас ходит, вот бы в самый раз туды Тараска определить. Сидел бы парнишка в тепле и одёжи никакой не нужно, и вся работа с масленкой около машины походить да паклей ржавчину обтереть… Говорю: в самый раз.
Благодаря переговорам Аннушки и ее старым любовным счетам с машинистом Тараско попал в механический
корпус на легкую ребячью работу. Мавра опять вздохнула свободнее: призрак голодной смерти на время отступил от ее избушки. Все-таки в выписку Тараска рубль серебра принесет, а это, говорят, целый пуд муки.
Рядом с меховым
корпусом строили помещение для первой паровой машины.
Корпус был заложен с начала осени, а по первому снежку из Мурмоса привезли готовую машину и паровик.
Докладывали фундамент под машину и печь для паровика уже в теплом
корпусе, а к рождеству пустили в ход и машину.
Тараско перешел вместе с Кузьмичом в паровой
корпус и его должность называлась «ходить у крантов». Новая работа была совсем легкая, и Тараско в холода оставался даже ночевать в паровом корпусе, а есть приносила ему Наташка. Она частенько завертывала «к машине» и весело балагурила с Кузьмичом, пока Тараско опрастывал какой-нибудь бурачок со щами из толстой крупы с сметанною забелой.
Хотя Наташка и отбивалась кулаками от машинных любезностей Кузьмича, но все-таки завертывала в
корпус проведать Тараска и погреться.
Из доменного
корпуса пробежал без шапки Никитич, потом мелькнула долговязая фигура Полуэхта, и около новой машинной сбежалась целая толпа, которая молча расступилась, когда пришли Наташка с Аннушкой.
Утром, когда Кузьмич выпускал пар, он спросонья совсем не заметил спавшего под краном Тараска и выпустил струю горячего пара на него. Сейчас слышался только детский прерывавшийся крик, и, ворвавшись в
корпус, Наташка увидела только широкую спину фельдшера, который накладывал вату прямо на обваренное лицо кричавшего Тараска. Собственно лица не было, а был сплошной пузырь… Тараска положили на чью-то шубу, вынесли на руках из корпуса и отправили в заводскую больницу.
Заговорили кержаки, поддаваясь общему настроению, и по
корпусам шли не менее оживленные разговоры, чем в кабаке Рачителихи или у волости.
— Дураки вы все! — ругался Никитич, перебегая из
корпуса в корпус, как угорелый. — Верно говорю, родимые мои: дураки… Ведь зря только языками мелете. Пусть мочеганы сами сперва поедят своего-то хлеба… Пусть!..
Морок нахлобучил шапку и вышел. Он осторожно спустился по деревянной лестнице вниз к доменному
корпусу, у которого на скамеечке сидели летухи и формовщики.
У Морока знакомых была полна фабрика: одни его били, других он сам бил. Но он не помнил ни своего, ни чужого зла и добродушно раскланивался направо и налево. Между прочим, он посидел в кричном
корпусе и поговорил ни о чем с Афонькой Туляком, дальше по пути завернул к кузнецам и заглянул в новый корпус, где пыхтела паровая машина.
Он незаметно перешел из
корпуса на двор и поместился на деревянной лавочке у входа, где обыкновенно отдыхали после смены рабочие.
День сегодня тянулся без конца, и Кузьмич точно забыл свой свисток. Аннушка уже несколько раз приставала к Наташке, чтобы та сбегала в паровой
корпус и попросила Кузьмича отдать свисток.
Можно себе представить удивление Никитича, когда после двенадцати часов ночи он увидал проходившего мимо его
корпуса Петра Елисеича. Он даже протер себе глаза: уж не блазнит ли, грешным делом? Нет, он, Петр Елисеич… Утром рано он приходил на фабрику каждый день, а ночью не любил ходить, кроме редких случаев, как пожар или другое какое-нибудь несчастие. Петр Елисеич обошел все корпуса, осмотрел все работы и завернул под домну к Никитичу.
На плотине у спуска к доменному
корпусу его уже ждал остававшийся попрежнему сторожем Слепень.
Петр Елисеич спускался вниз и завертывал в доменный
корпус, где теперь жил, как дома, остававшийся без дела мастер Никитич.
Они вдвоем обходили все
корпуса и подробно осматривали, все ли в порядке. Мертвым холодом веяло из каждого угла, точно они ходили по кладбищу. Петра Елисеича удивляло, что фабрика стоит пустая всего полгода, а между тем везде являлись новые изъяны, требовавшие ремонта и поправок. Когда фабрика была в полном действии, все казалось и крепче и лучше. Явились трещины в стенах, машины ржавели, печи и горны разваливались сами собой, водяной ларь дал течь, дерево гнило на глазах.
Бездействовавшая фабрика походила на парализованное сердце: она остановилась, и все кругом точно омертвело. Стоявшая молча фабрика походила на громадного покойника, лежавшего всеми своими железными членами в каменном гробу. Именно такое чувство испытывал Петр Елисеич каждый раз, когда обходил с Никитичем фабричные
корпуса.
— Этак вечерком лежу я в формовочной, — рассказывал Никитич таинственным полуголосом, — будто этак прикурнул малость… Лежу и слышу: кто-то как дохнет всею пастью! Ей-богу, Петр Елисеич… Ну, я выскочил в
корпус, обошел все, сотворил молитву и опять спать. Только-только стану засыпать, и опять дохнет… Потом уж я догадался, что это моя-то старуха домна вздыхала. Вот сейчас провалиться…
Цитаты из русской классики со словом «корпуса»
Ассоциации к слову «корпуса»
Синонимы к слову «корпуса»
Предложения со словом «корпус»
- Взяв у дежурного учителя пропуска в библиотеку, мы направились к главному корпусу учебной части.
- Для мальчика, которому не было ещё тринадцати лет, наступили годы тяжёлой, напряжённой учёбы в кадетском корпусе старого прусского образца.
- Для придачи большей устойчивости и активности стрелковыми корпусами придайте танковые части стрелковым дивизиям.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «корпус»
Значение слова «корпуса»
Корпуса — деревня в Щёлковском районе Московской области России, входит в состав городского поселения Свердловский. (Википедия)
Все значения слова КОРПУСА
Дополнительно