— Не плачьте, днем раньше, днем позже все там
будем… Бог все видит: и нашу правду, и нашу неправду…
Будем молиться о душе Гаврилы Степаныча… Хороший он
был человек! — со слезами в голосе глухо заговорил о. Андроник и сморгнул с глаза непрошеную слезу. Меня поразила эта перемена в о. Андронике и то невольное уважение, с которым все относились теперь к нему; он ни разу не улыбнулся,
был задумчив и как-то по-детски
ласков, так что хотелось обнять этого добрейшего и милого старика.