Неточные совпадения
Александр Павлыч, наоборот, не мог похвалиться особенно покойной
ночью: он долго ворочал на постели свои кости и несколько
раз принимался тереть себе лоб, точно хотел выскоблить оттуда какую-то идею.
Никто, кажется, не подумал даже, что могло бы быть, если бы Альфонс Богданыч в одно прекрасное утро взял да и забастовал, то есть не встал утром с пяти часов, чтобы несколько
раз обежать целый дом и обругать в несколько приемов на двух диалектах всю прислугу; не пошел бы затем в кабинет к Ляховскому, чтобы получить свою ежедневную порцию ругательств, крика и всяческого неистовства, не стал бы сидеть
ночи за своей конторкой во главе двадцати служащих, которые, не разгибая спины, работали под его железным началом, если бы, наконец, Альфонс Богданыч не обладал счастливой способностью являться по первому зову, быть
разом в нескольких местах, все видеть, и все слышать, и все давить, что попало к нему под руку.
— Да бог его знает… Он, кажется, служил в военной службе раньше… Я иногда, право, боюсь за моих девочек: молодо-зелено, как
раз и головка закружится, только доктор все успокаивает… Доктор прав: самая страшная опасность та, которая подкрадывается к вам темной
ночью, тишком, а тут все и все налицо. Девочкам во всяком случае хороший урок… Как вы думаете?
Привалов по целым часам лежал неподвижно на своей кушетке или, как маятник, бродил из угла в угол. Но всего хуже, конечно, были
ночи, когда все кругом затихало и безысходная тоска наваливалась на Привалова мертвым гнетом. Он тысячу
раз перебирал все, что пережил в течение этого лета, и ему начинало казаться, что все это было только блестящим, счастливым сном, который рассеялся как туман.
«Если ты действительно любишь ее, — шептал ему внутренний голос, — то полюбишь и его, потому что она счастлива с ним, потому что она любит его…» Гнетущее чувство смертной тоски сжимало его сердце, и он подолгу не спал по
ночам, тысячу
раз передумывая одно и то же.
Раза два Антонида Ивановна удерживала Привалова до самого утра. Александр Павлыч кутил в «Магните» и возвращался уже засветло, когда Привалов успевал уйти. В третий
раз такой случай чуть не разразился катастрофой. Антонида Ивановна предупредила Привалова, что мужа не будет дома всю
ночь, и опять задержала его. В середине
ночи вдруг послышался шум подъехавшего экипажа и звонок в передней.
Эту неровность Надежда Васильевна объясняла ненормальной жизнью Привалова, который по-прежнему проводил
ночи в клубе в самом сомнительном обществе и
раза два являлся к Лоскутовым сильно навеселе.
Раз ночью слышу, чья-то рука коснулась меня, открываю глаза. Прасковья Андреевна стоит передо мной в ночном чепце и кофте, со свечой в руках, она велит послать за доктором и за «бабушкой». Я обмер, точно будто эта новость была для меня совсем неожиданна. Так бы, кажется, выпил опиума, повернулся бы на другой бок и проспал бы опасность… но делать было нечего, я оделся дрожащими руками и бросился будить Матвея.
Уж на что я, бывало, завидовала мухам: вот, думала я, кому хорошо на свете пожить; да услыхала
раз ночью, как муха у паука в лапках ноет, — нет, думаю, и на них есть гроза.
Неточные совпадения
Таким образом оказывалось, что Бородавкин поспел как
раз кстати, чтобы спасти погибавшую цивилизацию. Страсть строить на"песце"была доведена в нем почти до исступления. Дни и
ночи он все выдумывал, что бы такое выстроить, чтобы оно вдруг, по выстройке, грохнулось и наполнило вселенную пылью и мусором. И так думал и этак, но настоящим манером додуматься все-таки не мог. Наконец, за недостатком оригинальных мыслей, остановился на том, что буквально пошел по стопам своего знаменитого предшественника.
И точно, он начал нечто подозревать. Его поразила тишина во время дня и шорох во время
ночи. Он видел, как с наступлением сумерек какие-то тени бродили по городу и исчезали неведомо куда и как с рассветом дня те же самые тени вновь появлялись в городе и разбегались по домам. Несколько дней сряду повторялось это явление, и всякий
раз он порывался выбежать из дома, чтобы лично расследовать причину ночной суматохи, но суеверный страх удерживал его. Как истинный прохвост, он боялся чертей и ведьм.
— Нет, я всегда хожу одна, и никогда со мной ничего не бывает, — сказала она, взяв шляпу. И, поцеловав ещё
раз Кити и так и не сказав, что было важно, бодрым шагом, с нотами под мышкой, скрылась в полутьме летней
ночи, унося с собой свою тайну о том, что важно и что даёт ей это завидное спокойствие и достоинство.
Подложили цепи под колеса вместо тормозов, чтоб они не раскатывались, взяли лошадей под уздцы и начали спускаться; направо был утес, налево пропасть такая, что целая деревушка осетин, живущих на дне ее, казалась гнездом ласточки; я содрогнулся, подумав, что часто здесь, в глухую
ночь, по этой дороге, где две повозки не могут разъехаться, какой-нибудь курьер
раз десять в год проезжает, не вылезая из своего тряского экипажа.
— Да так. Я дал себе заклятье. Когда я был еще подпоручиком,
раз, знаете, мы подгуляли между собой, а
ночью сделалась тревога; вот мы и вышли перед фрунт навеселе, да уж и досталось нам, как Алексей Петрович узнал: не дай господи, как он рассердился! чуть-чуть не отдал под суд. Оно и точно: другой
раз целый год живешь, никого не видишь, да как тут еще водка — пропадший человек!