— Чего рассказывать. Третьего года мы отправились втроем на эмигрантском пароходе в Американские Штаты на последние деньжишки, «чтобы испробовать на себе жизнь американского рабочего и таким образом личнымопытом
проверить на себе состояние человека в самом тяжелом его общественном положении». Вот с какою целию мы отправились.
Страх начальственной угрозы так сильно чувствовался К-диным, что он делал над собою отчаянные усилия и, как запойный пьяница от вина, он бежал от всяких проказ, покуда ему пришел случай
проверить на себе поговорку, что «мужик год не пьет, а как черт прорвет, так он все пропьет».
Неточные совпадения
Проверяя свое знание немецкого языка, Самгин отвечал кратко, но охотно и думал, что хорошо бы, переехав границу, закрыть за
собою какую-то дверь так плотно, чтоб можно было хоть
на краткое время не слышать утомительный шум отечества и даже забыть о нем.
Доктор задумался и даже немного покраснел,
проверяя самого
себя. Да, самое лучшее будет ему не возвращаться в Ключевской завод, как говорит Парасковья Ивановна. Нюрочка ему нравилась, как редкий экземпляр — не больше, а она могла взглянуть
на него другими глазами. Да и момент-то выдался такой, что она пойдет
на каждое ласковое слово,
на каждый участливый взгляд. Он не подумал об этом, потому что думал только об одном
себе.
Вася Шеин, рыдая, возвращает Вере обручальное кольцо. «Я не смею мешать твоему счастию, — говорит он, — но, умоляю, не делай сразу решительного шага. Подумай, поразмысли,
проверь и
себя и его. Дитя, ты не знаешь жизни и летишь, как мотылек
на блестящий огонь. А я — увы! — я знаю хладный и лицемерный свет. Знай, что телеграфисты увлекательны, но коварны. Для них доставляет неизъяснимое наслаждение обмануть своей гордой красотой и фальшивыми чувствами неопытную жертву и жестоко насмеяться над ней».
В этой надежде приехал он в свое место и начал вредить. Вредит год, вредит другой. Народное продовольствие — прекратил, народное здравие — упразднил, письмена — сжег и пепел по ветру развеял.
На третий год стал
себя проверять — что за чудо! — надо бы, по-настоящему, вверенному краю уж процвести, а он даже остепеняться не начинал! Как ошеломил он с первого абцуга обывателей, так с тех пор они распахня рот и ходят…
Но
на меня этот голос подействовал потрясающим образом. Я уже не вспоминал больше, я вспомнил. Да, это — он! твердил я
себе, он, тот самый, во фраке с умершего титулярного советника! Чтобы
проверить мои чувства, я взглянул
на Глумова и без труда убедился, что он взволнован не меньше моего.