Неточные совпадения
— О, это прекрасно, очень прекрасно, и, пожалуйста, обратите
на это особенное внимание… Как все великие открытия, все дело очень просто, просто даже до смешного: старший Привалов выдает
на крупную сумму векселей, а затем объявляет себя несостоятельным. Опекунов побоку, назначается
конкурс, а главным доверенным от
конкурса являетесь вы… Тогда все наследники делаются пешками, и во всем вы будете зависеть от одной дворянской опеки.
Из-за этого и дело затянулось, но Nicolas может устроить
на свой страх то, чего не хочет Привалов, и тогда все ваше дело пропало, так что вам необходим в Петербурге именно такой человек, который не только следил бы за каждым шагом Nicolas, но и парализовал бы все его начинания, и в то же время устроил бы
конкурс…
— Это все равно… Объявили несостоятельным и назначили
конкурс, а поверенным конкурсного управления определили Половодова. Впрочем, это случилось недавно… Он меня и смазал для первого раза. Говоря проще, мне отказали от места, а управителем Шатровских заводов назначили какого-то Павла Андреича Кочнева, то есть не какого-то, а родственника Половодова. Он женат
на Шпигель, родной сестре матери Веревкина. Теперь понял, откуда ветер дует?
Ляховский отодвинул в сторону свой последний проект против компании «Пуцилло-Маляхинский» и приготовился слушать; он даже вытащил вату, которой закладывал себе уши в последнее время. Привалов передал все, что узнал от Бахарева о
конкурсе и назначении нового управителя в Шатровские заводы. Ляховский слушал его внимательно, и по мере рассказа его лицо вытягивалось все длиннее и длиннее, и
на лбу выступил холодный пот.
— А знаете, какой совет она мне дала
на прощанье? «Вы, говорит, теперь отдохните немного и дайте отдохнуть другим. Через год
конкурс должен представить отчет в опеку, тогда вы их и накроете… Наверно, хватят большой куш с радости!» Каково сказано!.. Ха-ха… Такая политика в этой бабенке — уму помраченье! Недаром миллионными делами орудует.
Устроив
на скорую руку свои дела в Узле, Привалов уехал с Веревкиным в Мохов и прямо обратился к губернатору, который принял в этом вопиющем деле самое деятельное участие. Веревкин составил докладную записку для губернатора и не пожалел красок для описания подвигов Половодова. Губернатор, старый николаевский служака, круто повернул все дело, и благодаря его усилиям журнальным постановлением дворянской опеки Половодов устранялся от своего звания поверенного от
конкурса.
— Ничего… Собирается ехать
на свою мельницу. Да, еще есть новость, Василий Назарыч… Сегодня видел доктора, он едет в Париж.
На днях получил телеграмму от Зоси; она ему телеграфирует, что Половодов застрелился. Его давно разыскивали по Европе по делу о
конкурсе, но он ловко скрывался под чужими именами, а в Париже полиция его и накрыла: полиция в двери, а он пулю в лоб… Теперь Зося вызывает доктора в Париж; она хлопочет о разводе.
Неточные совпадения
Через месяц или полтора тугой
на уплату петербургский 1-й гильдии купец Николай Романов, устрашенный
конкурсом и опубликованием в «Ведомостях», уплатил, по высочайшему повелению Ротшильда, незаконно задержанные деньги с процентами и процентами
на проценты, оправдываясь неведением законов, которых он действительно не мог знать по своему общественному положению.
— Надо объявить через архитектурное общество
конкурс на проекты бань, — заикнулась Вера Ивановна.
В 1888 и в 1900 годах он участвовал в Париже
на конкурсе французских парикмахеров и получил за прически ряд наград и почетный диплом
на звание действительного заслуженного профессора парикмахерского искусства.
А то представитель
конкурса, узнав об отлучке должника из долгового отделения, разыскивает его дома, врывается, иногда ночью, в семейную обстановку и
на глазах жены и детей вместе с полицией сам везет его в долговое отделение. Ловили должников
на улицах, в трактирах, в гостях, даже при выходе из церкви!
По конкурсным делам Галактиону теперь пришлось бывать в бубновском доме довольно часто. Сам Бубнов по болезни не мог являться в
конкурс для дачи необходимых объяснений, да и дома от него трудно было чего-нибудь добиться.
На выручку мужа являлась обыкновенно сама Прасковья Ивановна, всякое объяснение начинавшая с фразы: