Неточные совпадения
Параллельно с
зданием главного дома тянулся длинный деревянный флигель, где помещались кухня, кучерская и баня.
Несколько громадных белых
зданий с колоннами, бельведерами, балконами и какими-то странной формы куполами выходили
главным фасадом на небольшую площадь, а великолепными воротами, в форме триумфальной арки, на Нагорную улицу.
В
главном здании, с колоннадой и красивым фронтоном, помещалась в центре нижнего этажа гауптвахта, дверь в которую была среди колонн, а перед ней — плацдарм с загородкой казенной окраски, черными и белыми угольниками. Около полосатой, такой же окраски будки с подвешенным колоколом стоял часовой и нервно озирался во все стороны, как бы не пропустить идущего или едущего генерала, которому полагалось «вызванивать караул».
Шлюзы были опущены: все три постава работали без устали;
главное здание, обдаваемое с одного бока белою шипящею пеной, тряслось словно в лихорадке; мука, покрывавшая его кровлю, сыпалась в воду и крутилась в воздухе.
Теперь мы шли по большому сумрачному двору, где то и дело встречались полуразвалившиеся постройки — сараи, погреба и конюшни. Когда-то, очень давно, должно быть, он процветал, этот двор, вместе с замком моей бабушки, но сейчас слишком наглядная печать запустения лежала на всем. Чем-то могильным, нежилым и угрюмым веяло от этих сырых, заплесневелых стен, от мрачного
главного здания, смотревшего на меня единственным, как у циклопа, глазом, вернее, единственным огоньком, мелькавшим в крайнем окне.
Неточные совпадения
Посреди двора стояла
главная кумирня — довольно обширное, открытое со всех сторон
здание, под тремя или четырьмя кровлями, все с загнутыми углами.
С самого начала судебной реформы в кремлевском храме правосудия,
здании судебных установлений, со дня введения судебной реформы в 1864–1866 годы стояла она. Статуя такая, как и подобает ей быть во всем мире: весы, меч карающий и толстенные томы законов. Одного только не оказалось у богини, самого
главного атрибута — повязки на глазах.
Когда-то промысел находился в руках японцев; при Мицуле в Мауке было более 30 японских
зданий, в которых постоянно жило 40 душ обоего пола, а весною приезжало сюда из Японии еще около 300 человек, работавших вместе с айносами, которые тогда составляли тут
главную рабочую силу.
Приезжают в пребольшое
здание — подъезд неописанный, коридоры до бесконечности, а комнаты одна в одну, и, наконец, в самом
главном зале разные огромадные бюстры, и посредине под валдахином стоит Аболон полведерский.
Дня через два на
главной улице маленького уездного городка произошли два события: во-первых, четверней на почтовых пронеслась карета Мари; Мари сидела в ней, несмотря на присутствие горничной, вся заплаканная; Женя тоже был заплакан: ему грустней всего было расстаться с Симоновым; а второе — то, что к
зданию присутственных мест два нарядные мужика подвели нарядного Ивана.