Цитаты со словом «идёт»
Ах! вот
пойдет переполох: Бахаревы, Ляховские, Половодовы…
Чтобы довершить характеристику той жизни, какая
шла в домике Заплатиных, нужно сказать, что французский язык был его душой, альфой и омегой.
— Ах, mon ange! — воскликнула Хиония Алексеевна, прикладываясь своими синими сухими губами к розовым щекам девушки. — Je suis charmee! [Я восхищена! (фр.)] Вы, Nadine, сегодня прелестны, как роза!.. Как
идет к вам это полотняное платье… Вы походите на Маргариту в «Фаусте», когда она выходит в сад. Помните эту сцену?
Хиония Алексеевна замахала руками, как ветряная мельница, и скрылась в ближайших дверях. Она, с уверенностью своего человека в доме, миновала несколько комнат и
пошла по темному узкому коридору, которым соединялись обе половины. В темноте чьи-то небольшие мягкие ладони закрыли глаза Хионии Алексеевны, и девичий звонкий голос спросил: «Угадайте кто?»
Я как услышала, что Привалов приехал, так сейчас же и перекрестилась: вот, думаю, господь какого жениха Nadine
послал…
— Ах, Марья Степановна!.. Уж я не стала бы напрасно вас тревожить. Нарочно пять раз
посылала Матрешку, а она через буфетчика от приваловского человека всю подноготную разузнала. Только устрой, господи, на пользу!.. Уж если это не жених, так весь свет пройти надо: и молодой, и красивый, и богатый. Мил-лио-нер… Да ведь вам лучше это знать!
Надежда Васильевна попалась Верочке в темном коридорчике; она
шла в свою комнату с разогнутой книгой в руках.
—
Иди, ради бога, иди, скорее иди!.. — шептала Верочка, поднимаясь на носки.
Надежда Васильевна видела, что от Верочки ничего не добьется, и
пошла по коридору. Верочка несколько мгновений смотрела ей вслед, потом быстро ее догнала, поправила по пути платье и, обхватив сестру руками сзади, прильнула безмолвно губами к ее шее.
— Что мне делается; живу, как старый кот на печке. Только вот ноги проклятые не слушают. Другой раз точно на чужих ногах
идешь… Ей-богу! Опять, тоже вот идешь по ровному месту, а левая нога начнет задирать и начнет задирать. Вроде как подымаешься по лестнице.
— Какой ты молодец стал… а! В отца
пошел, в отца… Когда к нам в Узел-то приехал?
— Что же мы сидим тут? — спохватился Бахарев. —
Пойдем к старухе… Она рада будет видеть этакого молодца. Пойдем, дружок!
Дочерей ведь не
пошлешь на прииски.
При помощи Луки Бахарев поднялся с кресла и, шаркая одной ногой,
пошел к дверям.
—
Слава тебе, господи, — с умилением проговорил Лука, откладывая свободной рукой широчайший крест.
Привалов
шел за Василием Назарычем через целый ряд небольших комнат, убранных согласно указаниям моды последних дней. Дорогая мягкая мебель, ковры, бронза, шелковые драпировки на окнах и дверях — все дышало роскошью, которая невольно бросалась в глаза после скромной обстановки кабинета. В небольшой голубой гостиной стояла новенькая рояль Беккера; это было новинкой для Привалова, и он с любопытством взглянул на кучку нот, лежавших на пюпитре.
— В матушку
пошел, в Варвару Павловну, — проговорила Марья Степановна, оглядывая Привалова с ног до головы.
Привалов плохо слушал Марью Степановну. Ему хотелось оглянуться на Надежду Васильевну, которая
шла теперь рядом с Васильем Назарычем. Девушка поразила Привалова, поразила не красотой, а чем-то особенным, чего не было в других.
— Нынешние люди как-то совсем наособицу
пошли, — рассуждала Марья Степановна. — Не приноровишься к ним.
Ведь ограбили же вас, сирот; отец оставил вам Шатровские заводы в полном ходу; тогда они больше шести миллионов стоили, а теперь, если
пойдут за долг с молотка, и четырех не дадут.
Привалов
шел не один; с ним рядом выступал Виктор Васильевич, пока еще не знавший, как ему держать себя. Марья Степановна увела гостя в свою гостиную, куда Досифея подала на стеклянных старинных тарелочках несколько сортов варенья и в какой-то мудреной китайской посудине ломоть сотового меда.
Досифея поняла, что разговор
идет о ней, и мимикой объяснила, что Костеньки нет, что его не любит сам и что она помнит, как маленький Привалов любил есть соты.
Почти все или вымерли, или разорились;
пошел совсем другой народ, настали и другие порядки.
— Это твоей бабушки сарафан-то, — объяснила Марья Степановна. — Павел Михайлыч, когда в Москву ездил, так привез материю… Нынче уж нет таких материй, — с тяжелым вздохом прибавила старушка, расправляя рукой складку на сарафане. — Нынче ваши дамы сошьют платье, два раза наденут — и подавай новое. Материи другие
пошли, и люди не такие, как прежде.
— Вот я назло маме и Хине нарочно не
пойду замуж за Привалова… Я так давеча и маме сказала, что не хочу разыгрывать из себя какую-то крепость в осадном положении.
— Вот для того, чтобы показать им всем их глупость, я никогда не
пойду замуж, папа.
В результате оказалось, конечно, то, что заводское хозяйство начало хромать на обе ноги, и заводы, по всей вероятности,
пошли бы с молотка Но счастливый случай спас их: в половине сороковых годов владельцу Шатровских заводов, Александру Привалову, удалось жениться на дочери знаменитого богача-золотопромышленника Павла Михайлыча Гуляева.
Крепкий был человек Гуляев, и когда он вернулся на Урал, за ним тянулась блестящая
слава миллионера.
После его смерти все в его собственном доме и в доме Привалова
пошло вверх дном.
После смерти жены Привалов окончательно задурил, и его дом превратился в какой-то ад: ночью
шли оргии, а днем лилась кровь крепостных крестьян, и далеко разносились их стоны и крики.
Одного только не удалось сделать Сашке, — это захватить гуляевские капиталы, которые
шли в часть старшего из наследников.
Что касается двух других наследников, то Стеша, когда Сашка
пошел под суд, увезла их с собой в Москву, где и занялась сама их воспитанием.
По натуре добрый и по-своему неглупый, Виктор Васильич был тем, что называется «рубаха-парень», то есть не мог не делать того, что делали другие, и
шел туда, куда его толкали обстоятельства.
— Мне всего удивительнее во всем этом деле кажется поведение Хионии Алексеевны, — несколько раз довольно многозначительно повторила Агриппина Филипьевна Веревкина, представительница узловского beau monde'a. [высшего света (фр.).] — Представьте: утром, в самый день приезда Привалова, она
посылает ко мне свою горничную сказать, что приехал Привалов, а затем как в воду канула… Не понимаю, решительно не понимаю!..
Матрешка всегда держала двугривенные при своей особе, а целковые, которые
посылала на ее долю судьба, она прятала иногда в старых тряпицах; поэтому она вопросительно посмотрела на свою барыню — уж не шутит ли она над ней?
— Знаю, что тяжело тебе к ним
идти, — пожалела Марья Степановна, — да что уж будешь делать. Вот и отец то же говорит.
— А хоть бы и так, — худого нет; не все в девках сидеть да книжки свои читать. Вот мудрите с отцом-то, — счастья бог и не
посылает. Гляди-ко, двадцать второй год девке пошел, а она только смеется… В твои-то годы у меня трое детей было, Костеньке шестой год шел. Да отец-то чего смотрит?
— Отчего вы не хотите ехать к Ляховскому? — откровенно спрашивала Надежда Васильевна, когда они
шли по тенистой липовой аллее.
— Верочка с нами
пойдет, мама, — проговорила Надежда Васильевна, надевая шляпу.
—
Слава богу, слава богу, что вы приехали наконец! — улыбаясь Привалову, говорила Павла Ивановна. — Дом-то валится у вас, нужен хозяйский глаз… Да, я знаю это по себе, голубчик, знаю. У меня все вон развалилось.
Этот разговор был прерван появлением Павлы Ивановны и Верочки. Чай был кончен, и оставалось только
идти домой. Во дворе им встретился высокий сгорбленный старик с желтыми волосами.
— Эк тебя взяло с твоим остроумием… — ворчал Бахарев. — Э, да чего мне тут с вами киснуть, я к Хине лучше
пойду…
— Знаю, вперед знаю ответ: «Нужно подумать… не осмотрелся хорошенько…» Так ведь? Этакие нынче осторожные люди
пошли; не то что мы: либо сена клок, либо вилы в бок! Да ведь ничего, живы и с голоду не умерли. Так-то, Сергей Александрыч… А я вот что скажу: прожил ты в Узле три недели и еще проживешь десять лет — нового ничего не увидишь Одна канитель: день да ночь — и сутки прочь, а вновь ничего. Ведь ты совсем в Узле останешься?
Значит, заводы
пойдут сами собой, а сам-то ты что для себя будешь делать?
Агриппина Филипьевна была несколько другого мнения относительно Зоси Ляховской, хотя и находила ее слишком эксцентричной. Известная степень оригинальности, конечно,
идет к женщине и делает ее заманчивой в глазах мужчин, хотя это слишком скользкий путь, на котором нетрудно дойти до смешного.
Как только совершилось это знаменательное событие, то есть как только Гертруда Шпигель сделалась madame Коробьин-Унковской, тотчас же все рижские сестрицы с необыкновенной быстротой
пошли в ход, то есть были выданы замуж за разную чиновную мелюзгу.
Попав в Узел, он бросил скоро всякую службу и бойко
пошел по широкой дорожке карточного игрока.
— А мы тятеньку вашего, покойничка, знавали даже очень хорошо, — говорил Лепешкин, обращаясь к Привалову. — Первеющий человек по нашим местам был… Да-с. Ноньче таких и людей, почитай, нет… Малодушный народ
пошел ноньче. А мы и о вас наслышаны были, Сергей Александрыч. Хоть и в лесу живем, а когда в городе дрова рубят — и к нам щепки летят.
Цитаты из русской классики со словом «идёт»
Ассоциации к слову «идёт»
Предложения со словом «идти»
- Только теперь речь шла уже о программе и способах выполнения работ.
- Не всегда истинный смысл примет лежит на поверхности, современному человеку порой приходится довольно долго размышлять над их сутью, чтобы понять, о чём на самом деле идёт речь.
- О каком процветании семейного дела могла идти речь, когда такой паразит без зазрения совести высасывает последние крохи из общего состояния?
- (все предложения)
Сочетаемость слова «идти»
Афоризмы русских писателей со словом «идти»
- Желуди-то одинаковы, но когда вырастут из них молодые дубки — из одного дубка делают кафедру для ученого, другой идет на рамку для портрета любимой девушки, в из третьего дубка смастерят такую виселицу, что любо-дорого…
- Материнское счастье идет от народного счастья, как стебель от корня. Нет материнской судьбы без народной судьбы.
- Годов тяжелых вереница
Шла над тобой, а ты жива,
Семисотлетняя столица
Народа русского, Москва!
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно