Неточные совпадения
Совещание Кишкина с Ястребовым
продолжалось довольно долго. Ястребов неожиданно заартачился, потому что на болоте уже производилась шурфовка, но потом он так же неожиданно согласился, выговорив возмещение произведенных затрат. Ударили по рукам, и
дело было кончено. У Кишкина дрожали руки, когда он подписывал условие.
Семеныч вообще держал себя на особицу и мало «якшил» [Якшить (от татарского слова «якши» — «да») — поддакивать, дружить. (Примеч. Д. Н. Мамина-Сибиряка.)] с остальными родственниками. Впрочем, это
продолжалось только до тех пор, пока Мыльников не сообразил о тайных
делах Семеныча с сестрицей Марьей и, немедленно приобщив к лику своих родственников, перестал платить исправно.
Целых три
дня продолжались эти галлюцинации, и доктор освобождался от них, только уходя из дому. Но роковая мысль и тут не оставляла его. Сидя в редакции «Запольского курьера», доктор чувствовал, что он стоит сейчас за дверью и что маленькие частицы его постепенно насыщают воздух. Конечно, другие этого не замечали, потому что были лишены внутреннего зрения и потому что не были Бубновыми. Холодный ужас охватывал доктора, он весь трясся, бледнел и делался страшным.
Восемь
дней продолжалась эта пытка. Елена казалась покойной, но ничего не могла есть, не спала по ночам. Тупая боль стояла во всех ее членах; какой-то сухой, горячий дым, казалось, наполнял ее голову. «Наша барышня как свечка тает», — говорила о ней горничная.
Неточные совпадения
Самый трудный поход, имевший поводом слух о заведении академии,
продолжался лишь два
дня; остальные — не более нескольких часов.
В душе ее в тот
день, как она в своем коричневом платье в зале Арбатского дома подошла к нему молча и отдалась ему, — в душе ее в этот
день и час совершился полный разрыв со всею прежнею жизнью, и началась совершенно другая, новая, совершенно неизвестная ей жизнь, в действительности же
продолжалась старая.
Положение это
продолжалось уже третий
день и мучительно чувствовалось и самими супругами, и всеми членами семьи, и домочадцами.
Переговоры наши
продолжались довольно долго; наконец мы решили
дело вот как: верстах в пяти отсюда есть глухое ущелье; они туда поедут завтра в четыре часа утра, а мы выедем полчаса после их; стреляться будете на шести шагах — этого требовал сам Грушницкий.
Градом лились из глаз его слезы, и рыданья
продолжались почти весь
день.