Неточные совпадения
Благодаря Николаю Матвеичу я выучил название всех
гор, которые были видны
от нас. Ближайшая
гора, тянувшаяся невысокой грядкой, называлась Путиной
горой, за ней зеленой островерхой шапкой поднималась красавица Шульпиха, вправо
от нее виднелось
Седло, еще правее — Осиновая и т. д. Из-за этих
гор чуть-чуть синела вершина самой высокой
горы — Белой.
Неточные совпадения
Волосы ее уже начинали
седеть и редеть, маленькие лучистые морщинки уже давно появились около глаз, щеки впали и высохли
от заботы и
горя, и все-таки это лицо было прекрасно.
— Святыми бывают после смерти, когда чудеса явятся, а живых подвижников видывала… Удостоилась видеть схимника Паисия, который спасался на
горе Нудихе. Я тогда в скитах жила… Ну, в лесу его и встретила: прошел
от меня этак будет как через улицу. Борода уж не
седая, а совсем желтая, глаза опущены, — идет и молитву творит. Потом уж он в затвор сел и не показывался никому до самой смерти… Как я его увидела, так со страху чуть не умерла.
Он прячется
от старика, но не может избегнуть встречи с ним в коридоре — и встает перед ним раздраженное лицо под взвившимся кверху
седым хохлом;
горят, как уголья, старческие глаза — и слышатся грозные восклицания и проклятия: «Maledizione!» [Проклятье! (ит.).], слышатся даже страшные слова: «Codardo! Infame traditore!» [Трус!
Хаджи-Мурат вспомнил свою мать, когда она, укладывая его спать с собой рядом, под шубой, на крыше сакли, пела ему эту песню, и он просил ее показать ему то место на боку, где остался след
от раны. Как живую, он видел перед собой свою мать — не такою сморщенной,
седой и с решеткой зубов, какою он оставил ее теперь, а молодой, красивой и такой сильной, что она, когда ему было уже лет пять и он был тяжелый, носила его за спиной в корзине через
горы к деду.
Старость имеет свою красоту, разливающую не страсти, не порывы, но умиряющую, успокаивающую; остатки
седых волос его колыхались
от вечернего ветра; глаза, одушевленные встречею,
горели кротко; юно, счастливо я смотрел на него и вспомнил католических монахов первых веков, так, как их представляли маэстры итальянской школы.