Татьяна Власьевна недосказала конца фразы, хотя
все хорошо поняли, что она хотела сказать: «Погоди, вот выйдешь замуж-то, так не до смеху будет…
На железо да на хлеб цены все-таки меняются, иногда совсем бывает застой в делах, а по винной части
все хорошо: урожай — народ пьет с радости, неурожай — с голоду.
Неточные совпадения
Зеркальные стекла в окнах, золоченая решетка у балкона между колоннами, мраморные вазы на воротах, усыпанный мелким песочком двор —
все было
хорошо, форменно, как говорил Зотушка про шабалинский дом.
— А я этого Порфира Порфирыча даже очень
хорошо знаю. Не один раз у меня в лавке бывал…
Все платки кумачные покупал…
— Садись, Гордей Евстратыч, — усаживал гостя Шабалин. — Народ
все знакомый, свой… А ты ловко нас
всех поддел, ежели разобрать. А? Думал-думал да и надумал… Ну, теперь, брат, признавайся во
всех своих прегрешениях!
Хорошо, что я не догадался раньше, а то не видать бы тебе твоей жилки как своих ушей.
— Тебе
хорошо, черту… Умрешь, и
вся тут, а мы как? — соображал Кайло, раздражаясь
все больше и больше. — Шайтан ты, я тебе скажу… Не нашел никого хуже-то, окаянная душа! Он тебя и отблагодарил, нечего сказать… От этакого богачества мог бы тебе хошь десять рублей в месяц давать, а то…
—
Хорошо… Ну, что муж тебя опростоволосил, так это опять — на всякий чох не наздравствуешься… Ты бы мне обсказала
все, так Михалко-то пикнуть бы не смел… Ты всегда мне говори
все… Вот я в Нижний поеду и привезу тебе оттуда такой гостинец… Будешь меня слушаться?
— Вот теперь и полюбуйся… — корила свою модницу Татьяна Власьевна, — на кого стала наша-то Нюша похожа? Бродит по дому, как омморошная… Отец-то шубку вон какую привез из Нижнего, а она и поглядеть-то на нее не хочет. Тоже вот Зотушка…
Хорошо это нам глядеть на него, как он из милости по чужим людям проживается? Стыдобушка нашей головушке, а чья это работа?
Все твоя, Аленушка…
— Вас, уважаемый Гордей Евстратыч, вероятно, удивило мое приглашение… Да?.. Очень понятно. Конечно, вы под рукой собрали кое-какие справки обо мне… Опять-таки понятно, потому что идти толковать о деле к совершенно незнакомому человеку очень сомнительно, хоть до кого доведись. Я вам скажу, что вам другие сказали обо мне… Но это
все равно: я хотя и везде здесь бываю, но меня никто не знает.
Хорошо.
— Нет, я
хорошо все понимаю… это разбой!.. дневной грабеж!.. А ты подлец из подлецов…
Одессу звучными стихами // Наш друг Туманский описал, // Но он пристрастными глазами // В то время на нее взирал. // Приехав, он прямым поэтом // Пошел бродить с своим лорнетом // Один над морем — и потом // Очаровательным пером // Сады одесские прославил. //
Всё хорошо, но дело в том, // Что степь нагая там кругом; // Кой-где недавный труд заставил // Младые ветви в знойный день // Давать насильственную тень.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Ему
всё бы только рыбки! Я не иначе хочу, чтоб наш дом был первый в столице и чтоб у меня в комнате такое было амбре, чтоб нельзя было войти и нужно бы только этак зажмурить глаза. (Зажмуривает глаза и нюхает.)Ах, как
хорошо!
Анна Андреевна. Очень почтительным и самым тонким образом.
Все чрезвычайно
хорошо говорил. Говорит: «Я, Анна Андреевна, из одного только уважения к вашим достоинствам…» И такой прекрасный, воспитанный человек, самых благороднейших правил! «Мне, верите ли, Анна Андреевна, мне жизнь — копейка; я только потому, что уважаю ваши редкие качества».
Осип. Любит он, по рассмотрению, что как придется. Больше
всего любит, чтобы его приняли
хорошо, угощение чтоб было хорошее.
Сначала он принял было Антона Антоновича немного сурово, да-с; сердился и говорил, что и в гостинице
все нехорошо, и к нему не поедет, и что он не хочет сидеть за него в тюрьме; но потом, как узнал невинность Антона Антоновича и как покороче разговорился с ним, тотчас переменил мысли, и, слава богу,
все пошло
хорошо.
Анна Андреевна. Но только какое тонкое обращение! сейчас можно увидеть столичную штучку. Приемы и
все это такое… Ах, как
хорошо! Я страх люблю таких молодых людей! я просто без памяти. Я, однако ж, ему очень понравилась: я заметила —
все на меня поглядывал.