Неточные совпадения
За Родионом Антонычем был послан третий рассылка. Раиса Павловна начинала
терять терпение, и у ней по
лицу выступили багровые пятна. В момент, когда она совсем была готова вспылить неудержимым барским гневом, дверь в кабинет неслышно растворилась, и в нее осторожно пролез сам Родион Антоныч. Он сначала высунул в отворенную половинку дверей
свою седую, обритую голову с щурившимися серыми глазками, осторожно огляделся кругом и потом уже с подавленным кряхтением ввалился всей
своей упитанной тушей в кабинет.
За минуту одушевленное
лицо, точно омытое волной свежих впечатлений, быстро
теряло свой жизненный колорит и получало вопросительно-недоумевающее выражение.
Неточные совпадения
«Очевидно, страна израсходовала все
свои здоровые силы… Партия Милюкова — это все, что оказалось накопленным в XIX веке и что пытается организовать буржуазию… Вступить в эту партию? Ограничить себя ее программой, подчиниться руководству дельцов,
потерять в их среде
свое лицо…»
Его округлая, плотная фигура
потеряла свою упругость, легкость, серый, затейливого покроя костюм был слишком широк, обнаруживал незаметную раньше угловатость движений, круглое
лицо похудело, оплыло, и широко открылись незнакомые Самгину жалкие, собачьи глаза.
На диване было неудобно, жестко, болел бок, ныли кости плеча. Самгин решил перебраться в спальню, осторожно попробовал встать, — резкая боль рванула плечо, ноги подогнулись. Держась за косяк двери, он подождал, пока боль притихла, прошел в спальню, посмотрел в зеркало: левая щека отвратительно опухла, прикрыв глаз,
лицо казалось пьяным и,
потеряв какую-то
свою черту, стало обидно похоже на
лицо регистратора в окружном суде, человека, которого часто одолевали флюсы.
Райский по утрам опять начал вносить заметки в программу
своего романа, потом шел навещать Козлова, заходил на минуту к губернатору и еще к двум, трем
лицам в городе, с которыми успел покороче познакомиться. А вечер проводил в саду, стараясь не
терять из вида Веры, по ее просьбе, и прислушиваясь к каждому звуку в роще.
Симоновский архимандрит Мелхиседек сам предложил место в
своем монастыре. Мелхиседек был некогда простой плотник и отчаянный раскольник, потом обратился к православию, пошел в монахи, сделался игумном и, наконец, архимандритом. При этом он остался плотником, то есть не
потерял ни сердца, ни широких плеч, ни красного, здорового
лица. Он знал Вадима и уважал его за его исторические изыскания о Москве.