В земстве составился совершенно самостоятельный кружок гласных, не зависевших от Запольского банка, и Мышников
получал отпор при каждой попытке проявить свой деспотизм.
Неточные совпадения
«Ну что ж? Велите, генерал, // Готовить мой возок?» // Не отвечая на вопрос, // Смотрел он долго в пол, // Потом в раздумьи произнес: // «До завтра» — и ушел… // _____ // Назавтра тот же разговор, // Просил и убеждал, // Но
получил опять
отпор // Почтенный генерал.
Наиотчайнейший
отпор в сем
получил, каким только истина одна отвергаться может: „Умные, — говорит, — обо всем рассуждают, а я ни о чем судить не могу и никогда не рассуждаю.
Девица Замшева, с своей стороны, защищалась храбро; на получаемые толчки она отвечала, насколько достало у ней сил, тоже толчками. Но так как мужчины, действуя физическою силою, всегда берут верх над слабыми женщинами, то и почтеннейшая хозяйка, несмотря на сильный
отпор, была вытолкана неблагодарным постояльцем на крыльцо до самых дверей, которые перед самым ее носом были быстро захлопнуты. Сверх того она еще
получила такой толчок, что не в состоянии была устоять на ногах и кувырком скатилась с лестницы.
Екатерина Петровна по целым дням сидела совершенно одна; злобная тоска грызла ее, она срывала свою злость на своих крепостных служанках и на возвращавшемся «кузене». От последнего, впрочем, всегда
получала энергичный
отпор, и их ссоры оканчивались тем, что молодая девушка чуть не на коленях вымаливала себе прощенья и ласку. По странному свойству ее чисто животной природы, грубость и даже побои Талицкого — случалось и это — все более и более укрепляли ее чисто собачью к нему привязанность.
Чистое лицо, что называется кровь с молоком, с правильными, хотя и резкими чертами, с толстой русой косой ниже пояса, высокой грудью и тонким станом, все это, конечно, не ускользало от внимания сыновей соседей, в частности, и молодых франтов Сивцева Вражка вообще, но большинство сторонилось от молодой девушки, злобный нрав которой был известен всему околотку, а некоторые смельчаки, решившиеся было начать с ней любовное заигрывание,
получали такой, в буквальном смысле, чувствительный
отпор, что другу и недругу заказывали помышлять о такой тяжелой руке красавицы.