— Не понимаю… — проговорил он наконец, вопросительно глядя на Тетюева и проводя рукой по лбу. — Вероятно, какая-нибудь ошибка. Извините, Авдей Никитич, я вас оставлю всего на
одну минуту… Не понимаю, решительно не понимаю! — повторил он несколько раз, выбегая из комнаты.
Неточные совпадения
Прошло мучительных десять
минут, а Родион Антоныч все не приходил. Раиса Павловна лежала в своем кресле с полузакрытыми глазами, в сотый раз перебирая несколько фраз, которые лезли ей в голову: «Генерал Блинов честный человек… С ним едет
одна особа, которая пользуется безграничным влиянием на генерала; она, кажется, настроена против вас, а в особенности против Сахарова. Осторожность и осторожность…»
Только
один старичок профессор, к которому молодой магистрант иногда обращался за разными советами по поводу своей магистерской диссертации, в
минуту откровенности прямо высказал Прозорову: «Эх, Виталий Кузьмич, Виталий Кузьмич…
В течение десяти
минут он успел рассказать, прищуривая
один косой глаз, что на последней охоте
одним выстрелом положил на месте щуку, зайца и утку, потом, что когда был в Петербурге, то открыл совершенно случайно еще не известную астрономам планету, но не мог воспользоваться своим открытием, которое у него украл и опубликовал какой-то пройдоха, американский ученый, и, наконец, что когда он служил в артиллерии, то на
одном смотру, на Марсовом поле, через него переехало восьмифунтовое орудие, и он остался цел и невредим.
В открытых нотах Раисы Павловны проходила темой
одна фраза: «я тебя люблю, люблю, люблю…», а в партии Луши холодно отзывалось: «а я тебя ненавижу, ненавижу, ненавижу…» Когда стороны начинали увлекаться, ноты разыгрываемой мелодии сливались, и их смысл терялся; такие недоразумения распутывались в более спокойные
минуты.
Сама Раиса Павловна в
минуты отчаяния посылала за m-lle Эммой, и
одно присутствие этой жирной, как семга, немки успокаивало ее расходившиеся нервы.
За чаем продолжался тот же приятный, полный содержания разговор. Не только не было ни
одной минуты, чтобы надо было отыскивать предмет для разговора, но, напротив, чувствовалось, что не успеваешь сказать того, что хочешь, и охотно удерживаешься, слушая, что говорит другой. И всё, что ни говорили, не только она сама, но Воркуев, Степан Аркадьич, — всё получало, как казалось Левину, благодаря ее вниманию и замечаниям, особенное значение.
Мысль не застать ее в Пятигорске молотком ударяла мне в сердце! —
одну минуту, еще одну минуту видеть ее, проститься, пожать ее руку…
Неточные совпадения
Хлестаков, городничий и Добчинский. Городничий, вошед, останавливается. Оба в испуге смотрят несколько
минут один на другого, выпучив глаза.
И в ту же
минуту по улицам курьеры, курьеры, курьеры… можете представить себе, тридцать пять тысяч
одних курьеров!
Наступала
минута, когда ему предстояло остаться на развалинах
одному с своим секретарем, и он деятельно приготовлялся к этой
минуте.
Тут только понял Грустилов, в чем дело, но так как душа его закоснела в идолопоклонстве, то слово истины, конечно, не могло сразу проникнуть в нее. Он даже заподозрил в первую
минуту, что под маской скрывается юродивая Аксиньюшка, та самая, которая, еще при Фердыщенке, предсказала большой глуповский пожар и которая во время отпадения глуповцев в идолопоклонстве
одна осталась верною истинному богу.
В
одном месте пожар уже в полном разгаре; все строение обнял огонь, и с каждой
минутой размеры его уменьшаются, и силуэт принимает какие-то узорчатые формы, которые вытачивает и выгрызает страшная стихия.