Неточные совпадения
— Вы сделали отличный ход, Демид Львович, — поздравлял Перекрестов утром Вершинина. — Ведь две
тарелки сряду… Да!.. Вот я два раза вокруг света объехал,
ел, можно сказать, решительно все
на свете, даже телячьи глаза в Пекине, а что осталось от всего? Решительно ничего… А вы своей ухой всех зарезали!
Набоб первым вошел в палатку, где
на столе из свежерасколотых
елей красовалась «маленькая» охотничья закуска, то
есть целая батарея всевозможных бутылок и затем ряды
тарелок, тарелочек и закрытых блюд с каким-то очень таинственным содержимым.
Набоб
был любезен, как никогда, шутил, смеялся, говорил комплименты и вообще держал себя совсем своим человеком, так что от такого счастья у Раисы Павловны закружилась голова. Даже эта опытная и испытанная женщина немного чувствовала себя не в своей
тарелке с глазу
на глаз с набобом и могла только удивляться самообладанию Луши, которая положительно превосходила ее самые смелые ожидания, эта девчонка положительно забрала в руки набоба.
Неточные совпадения
Наказанный сидел в зале
на угловом окне; подле него стояла Таня с
тарелкой. Под видом желания обеда для кукол, она попросила у Англичанки позволения снести свою порцию пирога в детскую и вместо этого принесла ее брату. Продолжая плакать о несправедливости претерпенного им наказания, он
ел принесенный пирог и сквозь рыдания приговаривал: «
ешь сама, вместе
будем есть… вместе».
Не тут-то
было: хозяин, не говоря ни слова, положил ему
на тарелку хребтовую часть теленка, жаренного
на вертеле, лучшую часть, какая ни
была, с почками, да и какого теленка!
Старуха пошла копаться и принесла
тарелку, салфетку, накрахмаленную до того, что дыбилась, как засохшая кора, потом нож с пожелтевшею костяною колодочкою, тоненький, как перочинный, двузубую вилку и солонку, которую никак нельзя
было поставить прямо
на стол.
Ел же он только разве из учтивости прикасаясь к кускам, которые поминутно накладывала
на его
тарелку Катерина Ивановна, и то только чтоб ее не обидеть.
— Да, — ответил Клим, вдруг ощутив голод и слабость. В темноватой столовой, с одним окном, смотревшим в кирпичную стену,
на большом столе буйно кипел самовар, стояли
тарелки с хлебом, колбасой, сыром, у стены мрачно возвышался тяжелый буфет, напоминавший чем-то гранитный памятник над могилою богатого купца. Самгин
ел и думал, что, хотя квартира эта в пятом этаже, а вызывает впечатление подвала. Угрюмые люди в ней, конечно, из числа тех, с которыми история не считается, отбросила их в сторону.