Неточные совпадения
Взойдя в atelier, [Мастерскую — Франц.]
герцог окинул все помещение
глазами и удивился. Он как будто увидал совсем не то, что думал найти, и остановился посреди комнаты, насупив брови, и, оборотясь к адъютанту, сказал...
Герцог гневно метнул
глазами и не отвечал, а его адъютант стоял переконфуженный, но статский сановник шепнул...
Высокий гость сразу обнял взглядом «Пандору», прищурил левый
глаз и расхохотался — столько было в ней нескромного и в нескромном смешного. Картина, видимо, доставляла зрителям величайшее наслаждение и привела
герцога в самое доброе расположение. Он протянул художнику руку. Тот извинился, что подает левую руку.
Герцог вздрогнул, сказал: „Это черт знает что за люди!“ — и на минуту закрыл рукой
глаза.
Герцог долго рассматривал последний листок: он был в худо скрываемом боренье над самим собою и, по-видимому, переламывал себя, и потом взглянул мне в
глаза с холодною и злою улыбкой и произнес...
Но я не успел разоспаться, как кто-то тронул меня за плечо; я открыл
глаза и увидал
герцога, который сидел тут же, возле меня, на траве и, не дозволяя мне встать, сказал...
Герцог еще отодвинулся и приложил ладонь над
глазами.
С этими словами, задыхаясь и сверкая
глазами, разгневанный
герцог всхлипнул и потом отечески обнял молодую красавицу и, почувствовав, что она падает, поднял ее, как дитя, на руки, поцеловал в темя и с этою ношей возвратился назад в двери замка.
Неточные совпадения
После этого входит вестник и объявляет, что Корнвальский
герцог, раненный слугой в то время, как он вырывал
глаза Глостеру, умер. Гонерила рада, но уже вперед боится, что Регана, теперь вдова, отнимет у нее Эдмунда. Этим кончается вторая сцена.
Герцог говорит: «А чтоб он не увидел, мы вырвем и его», — и вырывает и второй
глаз и бросает на пол.
Герцог Корнвальский вырывает ему один
глаз и растаптывает.
Глаза обоих блистали адским огнем.
Герцог хотел показать свое великодушие.
Лишь только
герцог продирал
глаза, вы могли видеть это огромное нечто в приемной зале его светлости смиренно сидящим у дверей прихожей на стуле; по временам оно вставало на цыпочки, пробиралось к двери ближайшей комнаты так тихо, что можно было в это время услышать падение булавки на пол, прикладывало ухо к замочной щели ближайшей комнаты и опять со страхом и трепетом возвращалось на цыпочках к своему дежурному стулу.