Неточные совпадения
— Ну, скажите пожалуйста: стану я такие глупости приказывать! — отозвался Туберозов и заговорил о чем-то постороннем, а меж тем уплыло еще полчаса, и гости стали собираться по домам. Варнава все не показывался, но зато, чуть только кучер Серболовой подал к крыльцу лошадь,
ворота сарая, скрывавшего учителя, с шумом
распахнулись, и он торжественно предстал глазам изумленных его появлением зрителей.
Загремели ключи, жалобно завизжал ржавый засов на двери, и
ворота распахнулись. Дряхлый, сгорбленный старик предстал перед нами.
Неточные совпадения
— Папиросу выклянчил? — спросил он и, ловко вытащив папиросу из-за уха парня, сунул ее под свои рыжие усы в угол рта; поддернул штаны, сшитые из мешка, уперся ладонями в бедра и, стоя фертом, стал рассматривать Самгина, неестественно выкатив белесые, насмешливые глаза. Лицо у него было грубое, солдатское,
ворот рубахи надорван, и,
распахнувшись, она обнажала его грудь, такую же полосатую от пыли и пота, как лицо его.
Город с утра сердито заворчал и
распахнулся, открылись окна домов, двери,
ворота, солидные люди поехали куда-то на собственных лошадях, по улицам зашагали пешеходы с тростями, с палками в руках, нахлобучив шляпы и фуражки на глаза, готовые к бою; но к вечеру пронесся слух, что «союзники» собрались на Старой площади, тяжко избили двух евреев и фельдшерицу Личкус, — улицы снова опустели, окна закрылись, город уныло притих.
Кошевая остановилась у большой новой избы. В волоковое окно выглянула мужская голова и без опроса скрылась.
Распахнулись сами собой шатровые
ворота, и кошевая очутилась в темном крытом дворе. Встречать гостей вышел сам хозяин, лысый и седой старик. Это и был Спиридон, известный всему Заполью.
Опять
распахнулись ворота заимки, и пошевни Таисьи стрелой полетели прямо в лес. Нужно было сделать верст пять околицы, чтобы выехать на мост через р. Березайку и попасть на большую дорогу в Самосадку. Пегашка стояла без дела недели две и теперь летела стрелой. Могутная была лошадка, точно сколоченная, и не кормя делала верст по сту. Во всякой дороге бывала. Таисья молчала, изредка посматривая на свою спутницу, которая не шевелилась, как мертвая.
Голова скрылась. Долго пришлось ждать гостям, пока
распахнулись тяжелые
ворота и дорогих гостей пустили на воеводский двор. Сам Полуект Степаныч вышел на крыльцо.