Например,
у нас с Володей установились, бог знает как, следующие слова с соответствующими понятиями: изюм означало тщеславное желание показать, что
у меня есть деньги, шишка (причем надо было соединить пальцы
и сделать особенное ударение на оба
ш) означало что-то свежее, здоровое, изящное, но не щегольское; существительное, употребленное во множественном числе, означало несправедливое пристрастие
к этому предмету
и т. д.,
и т. д.
Тут были даже государственные люди, дипломаты, тузы с европейскими именами, мужи совета
и разума, воображающие, что золотая булла издана папой
и что английский"роог-tax"есть налог на бедных; тут были, наконец,
и рьяные, но застенчивые поклонники камелий, светские молодые львы с превосходнейшими проборами на затылках, с прекраснейшими висячими бакенбардами, одетые в настоящие лондонские костюмы, молодые львы, которым, казалось, ничего не мешало быть такими же пошляками, как
и пресловутый французский говорун; но нет! не в ходу, знать,
у нас родное, —
и графиня
Ш., известная законодательница мод
и гран-жанра, прозванная злыми языками"Царицей ос"
и"Медузою в чепце", предпочитала, в отсутствии говоруна, обращаться
к тут же вертевшимся итальянцам, молдаванцам, американским"спиритам", бойким секретарям иностранных посольств немчикам с женоподобною, но уже осторожною физиономией
и т. п.
Но в эту минуту в прихожей раздался звонок,
и уже пожилой, плешивый, наполовину седой адвокат вздрогнул так сильно, что Саше стало жалко его
и неловко.
И хотя был приемный час
и по голосу прислуги слышно было, что это пришел клиент,
Ш. на цыпочках подкрался
к двери
и долго прислушивался; потом, неискусно притворяясь, что ему понадобилась книга, постоял
у книжного богатого шкапа
и медленно вернулся на свое место.
И пальцы
у него дрожали сильнее.