Следующею мыслью, которая мне пришла за этим, было возвратиться назад и отнести все это на его квартиру и отдать его Климу. Я находил, что это всего достойнее; но, к крайнему моему удивлению, сколько я ни звонил у капитанской двери, мне ее никто не отпер. Я отправился
было в квартиру его сестры, но здесь на двукратно повторенный мною звонок мне отпер двери полный румяный монах и с соболезнующим взглядом в очах проговорил...
Неточные совпадения
Между тем,
в ожидании лета, когда я снова надеялся увидеться с матушкой, я должен
был переменить
квартиру.
Так,
в этой передней стоял мягкий диванчик, обитый светленьким ситцем; вешалки не
было, но вместо нее громоздился высокий платяной шкаф, как бывает
в небольших
квартирах, где живут одинокие женщины.
— Ах, это, верно, Авдотьюшка; да, у сестры прекрасная комната; сестра моя — это не из барышей отдает, она недавно овдовела, так только чтобы не
в пустой
квартире жить. Вам
будет прекрасно: там тишина невозмутимая. Скучно, может
быть?
С этими словами мы снова очутились у знакомой зеленой двери капитановой
квартиры. Он нетерпеливо дернул звонок и, вскочив на минуту, действительно тотчас же выскочил назад.
В руках его
была женская картонка,
в каких обыкновенно модистки носят дамские шляпы, большой конверт и длинный тонкий сверток. Из этого свертка торчала зонтичная ручка.
Ремень, приснащенный к звонку моей
квартиры,
был тоже необыкновенно чуток и послушен: едва я успел его потянуть, как дверь, шурша своим войлочным подбоем, тихо отползла и приняла меня
в свои объятия.
Все свое время я проводил у моего голубого купидона и перезнакомился у него с массою самых нестрогих лиц женского пола, которых
в квартире Постельникова
было всегда как мошек
в погожий вечер.
Мы выбежали на лестницу. Без сомнения, лучше нельзя было и придумать, потому что, во всяком случае, главная беда
была в квартире Ламберта, а если в самом деле Катерина Николаевна приехала бы раньше к Татьяне Павловне, то Марья всегда могла ее задержать. И однако, Татьяна Павловна, уже подозвав извозчика, вдруг переменила решение.
Но на улице он случайно слышит, что завтра, в семь часов вечера, старуха
будет в квартире одна. Раскольникова охватывает ужас.
В голове Палтусова разыгрывалась сцена. Вот он привозит свои бумаги. Это будет сегодня вечером. Старик приготовит сумму… Она у него есть — он врет. Он увидит процентные бумаги вместо брильянтов, но можно ему что-нибудь наговорить. Не все ли ему равно? Он пойдет за деньгами… Броситься на него… Раз, два!.. А собаки? А люди? Разве так покончил со стариком недавно в Петербурге саперный офицер? То
было в квартире. Даже кухарку услал… Да и то поймали.
— А в ту пору, как нарочно, у нас тертую редьку с квасом ели и рыбу жарили, и такая вонь
была в квартире, что чёрту тошно. Я лежал выпивши, бабенция моя выскочила к молодым с красною рожей… безобразие, одним словом. А Саша всё превозмог.
Молодой Алфимов или сидел дома, или же
был в квартире Сигизмунда Владиславовича, ходя, как маятник, из угла в угол и действуя на нервы его сиятельству.
Неточные совпадения
Хлестаков. Нет, не хочу! Я знаю, что значит на другую
квартиру: то
есть —
в тюрьму. Да какое вы имеете право? Да как вы смеете?.. Да вот я… Я служу
в Петербурге. (Бодрится.)Я, я, я…
— То зачем же ее преследовать, тревожить, волновать ее воображение?.. О, я тебя хорошо знаю! Послушай, если ты хочешь, чтоб я тебе верила, то приезжай через неделю
в Кисловодск; послезавтра мы переезжаем туда. Княгиня остается здесь дольше. Найми
квартиру рядом; мы
будем жить
в большом доме близ источника,
в мезонине; внизу княгиня Лиговская, а рядом
есть дом того же хозяина, который еще не занят… Приедешь?..
Вчера я приехал
в Пятигорск, нанял
квартиру на краю города, на самом высоком месте, у подошвы Машука: во время грозы облака
будут спускаться до моей кровли.
В доме
были открыты все окна, антресоли
были заняты
квартирою учителя-француза, который славно брился и
был большой стрелок: приносил всегда к обеду тетерек или уток, а иногда и одни воробьиные яйца, из которых заказывал себе яичницу, потому что больше
в целом доме никто ее не
ел.
На переднем плане, возле самых усачей, составлявших городовую гвардию, стоял молодой шляхтич или казавшийся шляхтичем,
в военном костюме, который надел на себя решительно все, что у него ни
было, так что на его
квартире оставалась только изодранная рубашка да старые сапоги.