По вечерам в калитку дома входили три личности. Первая из этих личностей был высокий рыжий атлет в полушубке, человек свирепого и решительного вида; вторая, его товарищ, был прекоренастый
черный мужик с волосами, нависшими на лоб. Он был слеп, угрюм и молчалив.
Неточные совпадения
У
мужиков на полу лежали два войлока, по одной засаленной подушке в набойчатых наволочках, синий глиняный кувшин с водою, деревянная чашка, две ложки и мешочек с хлебом; у Андрея же Тихоновича в покое не было совсем ничего, кроме пузыречка с
чернилами, засохшего гусиного пера и трех или четырех четвертушек измаранной бумаги. Бумага,
чернила и перья скрывались на полу в одном уголке, а Андрей Тихонович ночлеговал, сворачиваясь на окне, без всякой подстилки и без всякого возглавия.
— Ишь, ловкий какой! — говорил раскачивавшийся на сытой кобыле
черный мужик с лохматой, никогда нерасчесываемой бородой ехавшему с ним рядом и звеневшему железными путами другому старому худому мужику в прорванном кафтане.
Из сеней вышли двое понятых — старый литейщик Тверяков и его постоялец, кочегар Рыбин, солидный
черный мужик. Он густо и громко сказал:
— Вишь, повадился, сукин кот, в барские луга, — проговорил
черный мужик с лохматой бородой, услыхав треск конского щавеля, по которому с ржанием скакал из росистых, хорошо пахнувших болотом лугов отставший стригун.
Неточные совпадения
«Куда?..» — переглянулися // Тут наши
мужики, // Стоят, молчат, потупились… // Уж ночь давно сошла, // Зажглися звезды частые // В высоких небесах, // Всплыл месяц, тени
черные // Дорогу перерезали // Ретивым ходокам. // Ой тени! тени
черные! // Кого вы не нагоните? // Кого не перегоните? // Вас только, тени
черные, // Нельзя поймать — обнять!
Мужик этот с длинною талией принялся грызть что-то в стене, старушка стала протягивать ноги во всю длину вагона и наполнила его
черным облаком; потом что-то страшно заскрипело и застучало, как будто раздирали кого-то; потом красный огонь ослепил глаза, и потом всё закрылось стеной.
— Садись-ка ты, дядя Митяй, на пристяжную, а на коренную пусть сядет дядя Миняй!» Дядя Миняй, широкоплечий
мужик с
черною, как уголь, бородою и брюхом, похожим на тот исполинский самовар, в котором варится сбитень для всего прозябнувшего рынка, с охотою сел на коренного, который чуть не пригнулся под ним до земли.
Вместо отца моего, вижу в постеле лежит
мужик с
черной бородою, весело на меня поглядывая.
Калитку открыл широкоплечий
мужик в жилетке, в
черной шапке волос на голове; лицо его густо окутано широкой бородой, и от него пахло дымом.