Может быть, потому, что ему надоедало чувствовать беспрестанно устремленными на него мои беспокойные глаза, или просто, не
чувствуя ко мне никакой симпатии, он заметно больше любил играть и говорить с Володей, чем со мною; но я все-таки был доволен, ничего не желал, ничего не требовал и всем готов был для него пожертвовать.
— И честно, и правильно, если она
чувствует ко мне, что говорит. Она любит меня, как «человека», как друга: это ее слова, — ценит, конечно, больше, нежели я стою… Это большое счастье! Это ведь значит, что со временем… полюбила бы — как доброго мужа…
Я поспешил ее обнадежить. Она замолчала, взяла было своими горячими пальчиками мою руку, но тотчас же отбросила ее, как будто опомнившись. «Не может быть, чтоб она в самом деле
чувствовала ко мне такое отвращение, — подумал я. — Это ее манера, или… или просто бедняжка видела столько горя, что уж не доверяет никому на свете».
Неточные совпадения
Когда
я чувствую, как теперь, что ты враждебно, именно враждебно относишься
ко мне, если бы ты знал, что это для
меня значит!
Я бросился вон из комнаты, мигом очутился на улице и опрометью побежал в дом священника, ничего не видя и не
чувствуя. Там раздавались крики, хохот и песни… Пугачев пировал с своими товарищами. Палаша прибежала туда же за
мною.
Я подослал ее вызвать тихонько Акулину Памфиловну. Через минуту попадья вышла
ко мне в сени с пустым штофом в руках.
— Люба Сомова, курносая дурочка,
я ее не люблю, то есть она
мне не нравится, а все-таки
я себя
чувствую зависимым от нее. Ты знаешь, девицы весьма благосклонны
ко мне, но…
— Слушай-ко, явился молодой Турчанинов, надобно его утвердить в правах наследства на Отрадное и ввести во владение, —
чувствуешь?
Я похлопочу, чтоб в суде шевелились быстро. Лидия, кажется, решила купить имение.
— Ждешь? — быстрым шепотком спрашивала она. — Милый!
Я так и думала: наверно — ждет! Скорей, — идем
ко мне. Рядом с тобой поселился какой-то противненький и, кажется, знакомый. Не спит, сейчас высунулся в дверь, — шептала она, увлекая его за собою; он шел и
чувствовал, что странная, горьковато холодная радость растет в нем.