Неточные совпадения
— Ну, отпрягши-то, приходи ко мне на кухню; я тебя велю чайком попоить; вечером сходи в город в баню с дорожки; а завтра пироги
будут. Прощай пока, управляйся, а потом придешь
рассказать, как ехалось. Татьяну видел в Москве?
В доме-то что у них из-за этого
было, страсти Божьи, как, бывало,
расскажут.
— Ох,
будет, Николавна, — вздор какой ты
рассказываешь.
Доктор, впрочем, бывал у Гловацких гораздо реже, чем Зарницын и Вязмитинов: служба не давала ему покоя и не позволяла засиживаться в городе; к тому же, он часто бывал в таком мрачном расположении духа, что бегал от всякого сообщества. Недобрые люди
рассказывали, что он в такие полосы
пил мертвую и лежал ниц на продавленном диване в своем кабинете.
— Что ж такое
было? — спросила она ее наконец. — Ты
расскажи, тебе
будет легче, чем так. Сама супишься, мы ничего не понимаем: что это за положение?
А Егор Николаевич
рассказывал о выборах, шутил и вообще
был весел, но избегал разговора с дочерью.
Я ведь вот вам сейчас могу
рассказать, как у нас происходят фамилии, так вы и поймете, что это может
быть.
— А им очень нужно ваше искусство и его условия. Вы говорите, что пришлось бы допустить побои на сцене, что ж, если таково дело, так и допускайте. Только если увидят, что актер не больно бьет, так расхохочутся, А о борьбе-то не беспокойтесь; борьба
есть, только
рассказать мы про ту борьбу не сумеем.
— Все это так и
есть, как я предполагал, —
рассказывал он, вспрыгнув на фундамент перед окном, у которого работала Лиза, — эта сумасшедшая орала, бесновалась, хотела бежать в одной рубашке по городу к отцу, а он ее удержал. Она выбежала на двор кричать, а он ей зажал рукой рот да впихнул назад в комнаты, чтобы люди у ворот не останавливались; только всего и
было.
— То-то «не поняла».
Есть когда
рассказывать.
Это
была русская женщина, поэтически восполняющая прелестные типы женщин Бертольда Ауэрбаха. Она не
была второю Женни, и здесь не место говорить о ней много; но автор, находясь под неотразимым влиянием этого типа,
будет очень жалеть, если у него не достанет сил и уменья когда-нибудь в другом месте
рассказать, что за лицо
была Марья Михайловна Райнер, и напомнить ею один из наших улетающих и всеми позабываемых женских типов.
Райнер говорил, что в Москве все ненадежные люди, что он ни в ком не видит серьезной преданности и что, наконец, не знает даже, с чего начинать. Он
рассказывал, что
был у многих из известных людей, но что все его приняли холодно и даже подозрительно.
Теперь о ее красоте, конечно, уже никто и не говорил; а смолоду,
рассказывали, она
была очень неавантажна.
— Я, мой милый Райнер, — начала она, оживляясь и слегка дергаясь на стуле, — только что
рассказывала, как мне приносили весть. Только что я встала и еще не
была одета, как вдруг «дзынь», входит один: «il est mort»; потом другой…
Здесь все тоже слушают другую старушенцию, а старушенция
рассказывает: «Мать хоть и приспит дитя, а все-таки душеньку его не приспит, и душа его жива
будет и к Богу отъидет, а свинья, если ребенка съест, то она его совсем с душою пожирает, потому она и на небо не смотрит; очи горе не может возвести», — поясняла рассказчица, поднимая кверху ладони и глядя на потолок.
— А вы у меня ни во что не смейте мешаться, — пригрозила она стоявшему посреди залы мужу, — не смейте ничего
рассказывать: Серж через три дня
будет в Богатыревке.
— Мне
будет странно говорить вам, Александр Павлович, что я ведь сам опальный. Я без мала почти то же самое часто
рассказываю. До студентской истории я верил в общественное сочувствие; а с тех пор я вижу, что все это сочувствие
есть одна модная фраза.
— Это пустяки. Вы заходите к нам как-нибудь в это время; у Коренева
есть отличный препарат; он вам
расскажет все обстоятельно и объяснит, что нужно знать при опытах.
Полинька, успокоившись,
была веселее обыкновенного и несколько нарушила свое обычное молчание, скромно, но прехарактерно
рассказав некоторые трагикомические случаи своей жизни.
— Маломысленный совсем барин, — говорила она,
рассказывая о его пропадающих вещах и деньгах. — А это, вот это оравище-то — это самые что
есть черти. Жулики настоящие: так бы вот и взяла бы лопату да — вон! киш, дрянь вы этакая.
— Вы
расскажите, что мы это разовьем, что у нас
будут и удобства. Вот цветы уже у нас.
Он сам
рассказывал, как, бывало, в мире они сойдутся,
выпьют безделицу, попоют, поскоромят, посмеются, да и привздохнет, глядя на зевающий и сам себе надоевший народ Дома.
Помада очень мало изменился в Москве. По крайней ветхости всего его костюма можно
было безошибочно полагать, что житье его
было не сахарное. О службе своей он разговаривал неохотно и только несколько раз принимался
рассказывать, что долги свои он уплатил все до копеечки.
После этого разговора, при котором Райнер казался несколько взволнованным, его против обыкновения не
было видно около недели, и он очень плохо мог
рассказать, где он все это время исчезал и чем занимался.
— А как красно вы умели
рассказывать! — продолжала Лиза. — Трудно
было думать, что у вас меньше решимости и мужества, чем у Белоярцева.
Розанов только Евгении Петровне
рассказал, что от Альтерзонов ожидать нечего и что Лизе придется отнимать себе отцовское наследство не иначе как тяжбою. Лизе он медлил
рассказать об этом, ожидая, пока она оправится и
будет в состоянии равнодушнее выслушать во всяком случае весьма неприятную новость. Он сказал, что Альтерзона нет в городе и что он приедет не прежде как недели через две.
— Помилуйте, да мало ли чего на свете не бывает, нельзя же все так прямо и
рассказывать. Журнал читается в семействах, где
есть и женщины, и девушки, нельзя же нимало не щадить их стыдливости.
Он
был снаряжен и отправлен в Петербург с целию специально служить камергерше и открыть себе при ее посредстве служебную дорогу, но он всем
рассказывал и даже сам
был глубоко убежден, что едет в Петербург для того, чтобы представиться министру и получить от него инструкцию по некоторым весьма затруднительным вопросам, возникающим из современных дворянских дел.
Я это наверное знаю, потому что наш владыка
был здесь в Петербурге, и его регент, который с ним тоже
был здесь, все это мне самой
рассказывал.
Неточные совпадения
Городничий (в сторону).Славно завязал узелок! Врет, врет — и нигде не оборвется! А ведь какой невзрачный, низенький, кажется, ногтем бы придавил его. Ну, да постой, ты у меня проговоришься. Я тебя уж заставлю побольше
рассказать! (Вслух.)Справедливо изволили заметить. Что можно сделать в глуши? Ведь вот хоть бы здесь: ночь не спишь, стараешься для отечества, не жалеешь ничего, а награда неизвестно еще когда
будет. (Окидывает глазами комнату.)Кажется, эта комната несколько сыра?
Случилось дело дивное: // Пастух ушел; Федотушка // При стаде
был один. // «Сижу я, — так
рассказывал // Сынок мой, — на пригорочке, // Откуда ни возьмись — // Волчица преогромная // И хвать овечку Марьину! // Пустился я за ней, // Кричу, кнутищем хлопаю, // Свищу, Валетку уськаю… // Я бегать молодец, // Да где бы окаянную // Нагнать, кабы не щенная: // У ней сосцы волочились, // Кровавым следом, матушка. // За нею я гнался!
Правдин. Каким же образом? Происшествии с человеком ваших качеств никому равнодушны
быть не могут. Вы меня крайне одолжите, если
расскажете…
— Много у нас всякого шуму
было! —
рассказывали старожилы, — и через солдат секли, и запросто секли… Многие даже в Сибирь через это самое дело ушли!
Рассказывали, например, что однажды кто-то застал его спящим на диване, причем будто бы тело его
было кругом обставлено мышеловками.