Если же еще с полчаса истерия в доме не прекращалась, то
двери кабинета обыкновенно с шумом распахивались, Егор Николаевич выбегал оттуда дрожащий и с растрепанными волосами.
В это время отворилась запертая до сих пор
дверь кабинета, и на пороге показался высокий рябоватый человек лет около сорока пяти или шести. Он был довольно полон, даже с небольшим брюшком и небольшою лысинкою; небольшие серые глаза его смотрели очень проницательно и даже немножко хитро, но в них было так много чего-то хорошего, умного, располагающего, что с ним хотелось говорить без всякой хитрости и лукавства.
Неточные совпадения
В этот сад выходили два окна залы (два другие окна этой комнаты выходили на берег речки, за которою кончался город и начинался бесконечный заливной луг), да в этот же сад смотрели окна маленькой гостиной с стеклянною
дверью и угловой комнаты, бывшей некогда спальнею смотрительши, а нынче будуаром,
кабинетом и спальнею ее дочери.
— Правда, правда, — подхватил Бахарев. — Пойдут дуть да раздувать и надуют и себе всякие лихие болести, и другим беспокойство. Ох ты, господи! господи! — произнес он, вставая и направляясь к
дверям своего
кабинета, — ты ищешь только покоя, а оне знай истории разводят. И из-за чего, за что девочку разогорчили! — добавил он, входя в
кабинет, и так хлопнул
дверью, что в зале задрожали стены.
Пружина безмятежного приюта действовала: Зина уезжала к мужу. Она энергически протестовала против своей высылки, еще энергичнее протестовала против этого мать ее, но всех энергичнее был Егор Николаевич. Объявив свою непреклонную волю, он ушел в
кабинет, многозначительно хлопнул
дверью, велел кучерам запрягать карету, а горничной девушке Зины укладывать ее вещи. Бахарев отдал эти распоряжения таким тоном, что Ольга Сергеевна только проговорила...
Жена услыхала, как скрипнула
дверь, и входит со свечою в
кабинет.
— С господами. Там
двери от молодого барина в
кабинет открыли.
Кроме очень изящной гостиной, зальца и совершенно уединенного
кабинета Николая Степановича, влево от гостиной шла спальня Евгении Петровны, переделенная зеленой шелковой драпировкой, за которой стояла ее кровать, и тут же в стене была
дверь в маленькую закрытую нишь, где стояла белая каменная ванна.
Женни осторожно приподнялась с кровати и, подойдя неслышными шагами к
дверям, внимательно слушала: везде было тихо. Из
кабинета не доходило ни звука, повсюду темнота.
Доктор молча прошел в свой
кабинет и наутро распорядился только заставить шкафом одни
двери, чтобы таким образом разделить свою квартиру на две как бы отдельные половины.
— Ну, и Бог с тобой, — сказала она у
двери кабинета, где уже были приготовлены ему абажур на свече и графин воды у кресла. — А я напишу в Москву.
Мне казалось, что важнее тех дел, которые делались в кабинете, ничего в мире быть не могло; в этой мысли подтверждало меня еще то, что к
дверям кабинета все подходили обыкновенно перешептываясь и на цыпочках; оттуда же был слышен громкий голос папа и запах сигары, который всегда, не знаю почему, меня очень привлекал.
Арина Власьевна тоже не ложилась и, чуть отворив
дверь кабинета, то и дело подходила послушать, «как дышит Енюша», и посмотреть на Василия Ивановича.
«Взвешивает, каким товаром выгоднее торговать», — сообразил Самгин, встал и шумно притворил
дверь кабинета, чтоб не слышать раздражающий голос письмоводителя и деловитые вопросы жены.
— Чего вам? — сказал он, придерживаясь одной рукой за
дверь кабинета и глядя на Обломова, в знак неблаговоления, до того стороной, что ему приходилось видеть барина вполглаза, а барину видна была только одна необъятная бакенбарда, из которой так и ждешь, что вылетят две-три птицы.
Неточные совпадения
И, вспомнив о том, что он забыл поклониться товарищам Облонского, только когда он был уже в
дверях, Левин вышел из
кабинета.
Он не раздеваясь ходил своим ровным шагом взад и вперед по звучному паркету освещенной одною лампой столовой, по ковру темной гостиной, в которой свет отражался только на большом, недавно сделанном портрете его, висевшем над диваном, и чрез ее
кабинет, где горели две свечи, освещая портреты ее родных и приятельниц и красивые, давно близко знакомые ему безделушки ее письменного стола. Чрез ее комнату он доходил до
двери спальни и опять поворачивался.
К утру опять началось волнение, живость, быстрота мысли и речи, и опять кончилось беспамятством. На третий день было то же, и доктора сказали, что есть надежда. В этот день Алексей Александрович вышел в
кабинет, где сидел Вронский, и, заперев
дверь, сел против него.
В передней не дали даже и опомниться ему. «Ступайте! вас князь уже ждет», — сказал дежурный чиновник. Перед ним, как в тумане, мелькнула передняя с курьерами, принимавшими пакеты, потом зала, через которую он прошел, думая только: «Вот как схватит, да без суда, без всего, прямо в Сибирь!» Сердце его забилось с такой силою, с какой не бьется даже у наиревнивейшего любовника. Наконец растворилась пред ним
дверь: предстал
кабинет, с портфелями, шкафами и книгами, и князь гневный, как сам гнев.
Из гостиной отворена <была
дверь в
кабинет хозяина>;