— Ага! Забирает? Прекрасно, воин, прекрасно… Атака
с места в карьер. Тра-там-та-та-та. Люблю, когда по-военному. — Потом он вдруг, точно от нажима пружинки, сразу перестал смеяться и прибавил: — Как вам сказать?.. На чей вкус… Уж очень она того… субтильна. Жидка больно…
Неточные совпадения
Женитьба на ней несмотря на низкость ее происхождения и, сравнительно
с вами, бедность, очень много двинула бы вперед вашу
карьеру: она, будучи введена
в большой свет, при ваших денежных средствах, при своей красоте, уме и силе характера, заняла бы
в нем блестящее
место; выгоды от этого для всякого мужа понятны.
В начале царствования Александра
в Тобольск приезжал какой-то ревизор. Ему нужны были деловые писаря, кто-то рекомендовал ему Тюфяева. Ревизор до того был доволен им, что предложил ему ехать
с ним
в Петербург. Тогда Тюфяев, у которого, по собственным словам, самолюбие не шло дальше
места секретаря
в уездном суде, иначе оценил себя и
с железной волей решился сделать
карьеру.
Иван Ильич умер 45-ти лет, членом Судебной палаты. Он был сын чиновника, сделавшего
в Петербурге по разным министерствам и департаментам ту
карьеру, которая доводит людей до того положения,
в котором, хотя и ясно оказывается, что исполнять какую-нибудь существенную должность они не годятся, они всё-таки по своей долгой и прошедшей службе и своим чинам не могут быть выгнаны и потому получают выдуманные фиктивные
места и нефиктивные тысячи от 6-ти до 10-ти,
с которыми они и доживают до глубокой старости.
Нервная и нравная лошаденка, не привыкшая к такому крутому обращению,
с места взяла
в карьер и понеслась вперед
с быстротою ветра. От быстрого прыжка Юрик едва усидел
в седле. Фуражка упала
с его головы, правая нога выпустила стремя, и он несся, как стрела, выронив поводья из рук и вцепившись руками
в гриву лошади.
Столичная жизнь,
в которую он окунулся недавно, приехав из отдаленной провинции, сопутствуемый благословением родной матери, бедной вдовы-чиновницы, собравшей на поездку единственного сына
в столицу за
карьерой последние крохи, не успела еще наложить на него свою печать преждевременной зрелости. Окончив курс лишь гимназии, он не мог рассчитывать на многое и
с помощью нескольких лиц, знавших его покойного отца, получил
место вольнонаемного писца
в одной из бесчисленных столичных канцелярий.