Неточные совпадения
Близкие люди
считали эту любовь большим несчастием для молодого человека, подававшего блестящие надежды.
Письмо начиналось товарищеским вступлением, затем развивалось полушуточным сравнением индивидуального характера Подозерова с коллективным характером России, которая везде хочет, чтобы признали благородство ее поведения, забывая, что в наш век надо заставлять знать себя; далее в ответе Акатова мельком говорилось о неблагодарности службы вообще «и хоть, мол, мне будто и везет, но это досталось такими-то трудами», а что касается до ходатайства за просителя, то «конечно, Подозеров может не сомневаться в теплейшем к нему расположении, но, однако же, разумеется, и не может неволить товарища (то есть Акатова) к отступлению от его правила не предстательствовать нигде и ни за кого из
близких людей, в числе которых он всегда
считает его, Подозерова».
— Во-первых, я не дуюсь на весь свет, потому что хоть я, по твоим словам, и глупая, но знаю, что весь свет моего дутья не боится, и во-вторых, я не в тебя и не в моего муженька, и дел
близких мне людей чужими не
считаю.
Подозеров старался успокоить жену, представляя ей ее неправоту пред ним и особенно пред Синтяниной. Он доказал ей, что действительно не желал и не станет стеснять ее свободы, но как
близкий ей человек
считает своею обязанностью сказать ей свой дружеский совет.
— Я удивляюсь вам, Михаил Андреевич, как вы, несомненно образованный человек, находите удобным говорить в таком тоне при женщине о другой женщине и еще, вдобавок, о моей знакомой, более… о моем друге… да, прошу вас знать, что я
считаю бедную Лару моим другом, и если вы будете иметь случай, то прошу вас не отказать мне в одолжении, где только будет удобно говорить, что Лара мой самый
близкий, самый искренний друг, что я ее люблю нежнейшим образом и сострадаю всею душой ее положению.
Неточные совпадения
Серпуховской придумал ему назначение в Ташкент, и Вронский без малейшего колебания согласился на это предложение. Но чем
ближе подходило время отъезда, тем тяжелее становилась ему та жертва, которую он приносил тому, что он
считал должным.
Первая поездка по делам Союза вызвала у Самгина достаточно неприятное впечатление, но все же он
считал долгом своим побывать
ближе к фронту и, если возможно, посмотреть солдат в их деле, в бою.
Самгин не хотел упустить случай познакомиться
ближе с человеком, который
считает себя вправе осуждать и поучать. На улице, шагая против ветра, жмурясь от пыли и покашливая, Робинзон оживленно говорил:
От этих людей Самгин знал, что в городе его
считают «столичной штучкой», гордецом и нелюдимом, у которого есть причины жить одиноко, подозревают в нем человека убеждений крайних и, напуганные событиями пятого года, не стремятся к более
близкому знакомству с человеком из бунтовавшей Москвы.
— Нет,
считаю это пустою обрядностью. Я должен вам, впрочем, признаться, что мне ваш Петр Валерьяныч нравится: не сено по крайней мере, а все же человек, несколько похожий на одного
близкого нам обоим человечка, которого мы оба знаем.