Неточные совпадения
Может быть, кто-нибудь это знает от какого-нибудь более памятливого свидетеля или современника. Это весьма возможно, так как встреча Рубини
с Чихачевым в гостиной генерал-губернаторского дома и все, что там произошло,
говорят, очень быстро распространилось в «свете» и было разнесено молвою по городу. Знал об этом и
император Николай, и ответ Чихачева: «пою богу моему» чрезвычайно ему понравился.
Павел Федорович подумал, что вот именно теперь брат его совсем уже сошел
с ума и галлюцинирует и зрением и слухом, но, по наведенным справкам, оказалось однако, что Николай Фермор
говорит сущую правду. По крайней мере особливые люди, которым все надо видеть, — действительно видели, что
император встретил Фермора в Нижнем Саду и довольно долго
с ним разговаривал, два раза к нему возвращался, и обтер своим платком его лицо, и поцеловал его в лоб.
— Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете
говорить с императором, — сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
Неточные совпадения
— Да нас-то
с тобой чем это касается? — засмеялся Иван, — ведь свое-то мы успеем все-таки переговорить, свое-то, для чего мы пришли сюда? Чего ты глядишь
с удивлением? Отвечай: мы для чего здесь сошлись? Чтобы
говорить о любви к Катерине Ивановне, о старике и Дмитрии? О загранице? О роковом положении России? Об
императоре Наполеоне? Так ли, для этого ли?
Александр захотел видеть Витберга. Долго
говорил он
с художником. Смелый и одушевленный язык его, действительное вдохновение, которым он был проникнут, и мистический колорит его убеждений поразили
императора. «Вы камнями
говорите», — заметил он, снова рассматривая проект.
Она поднимала глаза к небу, полные слез,
говоря о посещениях их общей матери (императрицы Марии Федоровны), была влюблена в
императора Александра и, помнится, носила медальон или перстень
с отрывком из письма императрицы Елизаветы: «Il a repris son sourire de bienveillanse!».
— Если бы не семья, не дети, —
говорил он мне, прощаясь, — я вырвался бы из России и пошел бы по миру;
с моим Владимирским крестом на шее спокойно протягивал бы я прохожим руку, которую жал
император Александр, — рассказывая им мой проект и судьбу художника в России.
Говорят, будто я обязан этим усердию двух-трех верноподданных русских, живших в Ницце, и в числе их мне приятно назвать министра юстиции Панина; он не мог вынести, что человек, навлекший на себя высочайший гнев Николая Павловича, не только покойно живет, и даже в одном городе
с ним, но еще пишет статейки, зная, что государь
император этого не жалует.